В спецслужбах трех государств
Шрифт:
Средства массовой информации непрерывно сообщали о создании ГКЧП; на страну обрушился такой поток новостей, который с трудом поддавался осмыслению: «Обращение к советскому народу», «Заявление советского руководства», «Заявление председателя Верховного совета СССР Лукьянова А. И.». Объявлен указ вице-президента СССР Геннадия Ивановича Янаева о том, что «в связи с невозможностью по состоянию здоровья исполнять Горбачевым Михаилом Сергеевичем обязанности Президента СССР» он вступает в исполнение его полномочий. Как вспоминал Назарбаев, он прямо сказал Янаеву, что возложение на себя обязанностей Президента СССР и создание ГКЧП незаконно, и спросил, отдает ли он себе отчет в прямом нарушении Конституции СССР? С циничной откровенностью Янаев высказался в том смысле, что обстоятельства
Янаев, Павлов и Бакланов подписали «Заявление советского руководства», в котором провозглашалось требование обязательного и неукоснительного исполнения всеми органами власти и управления, должностными лицами и гражданами на всей территории СССР решений ГКЧП. Предусматривалось введение чрезвычайного положения «в отдельных местностях СССР» с 19 августа сроком до шести месяцев. В случае неспособности существующих органов власти выполнить указания ГКЧП предоставлялось право приостанавливать их действия, а также запрещать функционирование политических партий и общественных организаций, препятствующих нормализации положения. Проведение митингов, демонстраций и забастовок не допускалось.
Воспринимать и оценивать на слух материалы ГКЧП было сложно. Но было необходимо безотлагательно и всесторонне разобраться в их сути, осмыслить, чтобы выработать наиболее верные для деятельности сотрудников госбезопасности республики оперативные решения в этих свалившихся как снег на голову и осложнивших все политических условиях.
Обмениваясь мнениями с Шамой, мы договорились о следующем: провести заседание Оперативного штаба, информировать начальников ведущих управлений, поставить им задачи по усилению связи органов КГБ и исполнительной власти в областях, контролировать оперативную обстановку по нашей компетенции и не допускать ее осложнения. Главное внимание уделять западному региону. Около 8 часов утра мне позвонил командующий Киевским военным округом генерал-полковник Виктор Степанович Чечеватов. Он просил прибыть в округ для встречи с командующим Сухопутными войсками СССР генералом армии Варенниковым. Я поехал в военный округ со своим заместителем Георгием Ковтуном, которому поручил взаимодействовать с военными и правоохранительными структурами в случае введения чрезвычайного положения.
Военные оказались лучше организованными, чем мы в КГБ. После беседы 18 августа с Горбачевым Варенников встретился в Крыму с приглашенными туда командующими войсками Киевского военного округа Чечеватовым, Прикарпатского — Скоковым, Одесского — Морозовым и командующим Черноморским флотом Хронопуло. Они обсуждали действия на случай возможного введения в стране чрезвычайного положения и высказались за установление повышенной боевой готовности во всех вооруженных силах, дислоцированных в республике. Командующих заблаговременно поставили в известность о ГКЧП, вручили им тексты закона СССР «О правовом режиме чрезвычайного положения». Какой-либо подобной предварительной проработки вопросов введения ГКЧП с органами КГБ республики не проводилось.
Помимо нас с Г. Ковтуном в кабинете командующего Киевским военным округом собрались первый заместитель министра внутренних дел В. Корнейчук, командующие внутренними и пограничными войсками, несколько генералов штаба округа. Варенников, прибыв после встречи в Верховном совете с Кравчуком, первым секретарем ЦК КПУ Гуренко и первым заместителем председателя Совмина Масиком, прохаживаясь по ковровой дорожке, кратко проинформировал нас о болезни Горбачева, переходе власти к членам ГКЧП. Призвал принимать меры к стабилизации и спасению страны, которая катится к пропасти. В случае невыполнения директив ГКЧП в республике может быть введено чрезвычайное положение и что намечается ввод войск и танков в Москву, Санкт-Петербург и Киев. Варенников рассказал, что на уровне руководителей республики «определились в конкретных действиях». Он потребовал от них поддержки решений ГКЧП, предупредив о том, что в войсках введена повышенная боевая готовность.
Присутствующим
В кабинете стояла настороженная, но спокойная атмосфера. Я задал вопрос генералу, владеет ли он особенностями политической и оперативной обстановки на Украине.
— А что такое? — спросил Варенников.
— Вы правы, действительно в западных областях Украины в органах законодательной и исполнительной власти имеются националистические элементы. Но они победили на выборах, за них проголосовало большинство населения в ходе прошедшей избирательной кампании, не оказав доверия коммунистам. Теперь нам приходится с этими депутатами тесно и повседневно работать.
Далее я подчеркнул, что на сегодня обстановка в западных областях более спокойная, чем, скажем, в Донбассе, где продолжаются постоянные массовые митинги и забастовки шахтеров с политическими и экономическими требованиями. Для новых лидеров западных областей характерны призывы убирать урожай, а не бастовать. Червоноградский угольный бассейн во Львовской области в те дни был единственным в республике, где шахтеры продолжали добывать уголь. Председатель Львовского облсовета Черновил утверждал: «У нас на Галичине забастовки организовать легко. Но зачем забастовки? Это же нам нож в спину!» Что же касается объявления чрезвычайного положения в республике или отдельных областях, то есть закон, который мы недавно приняли (на мундире Варенникова и у меня на пиджаке были значки народных депутатов СССР). Когда будут соответствующие решения Верховных советов СССР или республики, тогда появятся все основания применять надлежащие меры со стороны правоохранительных органов по обеспечению чрезвычайного положения. Что касается войск, то еще в январе 1991 года Верховный совет УССР признал недопустимым использовать на территории республики военную силу для решения внутриполитических и межнациональных конфликтов без согласия законных органов власти.
Во время нашего разговора раздался телефонный звонок ВЧ-связи, и Варенников ушел в другой кабинет для переговоров с Москвой. Я уехал со встречи первым, сославшись на необходимость быть на своем рабочем месте.
После пребывания в Киевском военном округе очередное совещание состоялось в Кабинете министров. Обсуждались срочные меры по обеспечению нормального функционирования промышленности, укреплению правопорядка, улучшению снабжения населения в республике. При обмене мнениями о создании ГКЧП я сказал, в частности, что не понимаю правовых оснований создания этого коллективного органа. Согласно закону, подобные структуры создаются Верховным советом СССР, а он не созывался. По моему убеждению, силовики не должны входить в состав чрезвычайных министерств, их обязанность — выполнять директивы таких особых структур высшей исполнительной власти страны.
Когда я встретился в Верховном совете с Кравчуком, он первым делом потребовал организовать ему личную охрану: «С Варенниковым пришли в Верховный совет много генералов и офицеров. Я оказался без охраны, и меня могли арестовать». В этот же день для обеспечения безопасности Кравчука были назначены сотрудники КГБ Украины, дана команда готовить документы о создании специализированного подразделения для выполнения таких задач. Ранее отдел охраны у нас существовал, но его ликвидировали после ухода на пенсию Щербицкого.
Кравчук впервые оказался в столь сложной ситуации, его действия в тот период оцениваются по-разному. По моему мнению, его положение главы Верховного совета республики являлось исключительно ответственным. Необходимо было определиться с линией поведения: поддержать политику ГКЧП или осудить как антиконституционное явление. На окончательное решение Кравчука массированное давление оказывали воинствующая национал-демократическая оппозиция с одной стороны, с другой — коммунистическое большинство в парламенте, ведь он еще оставался вторым секретарем ЦК КПУ.