В стране слепых
Шрифт:
– И вот что, Джереми, – продолжала Ллуэлин. – Мистер Умник просил передать вам кое-что от Глории Беннет.
Коллингвуд часто заморгал, но лицо его осталось спокойным.
– Да? Что она сказала?
– Только то, что Денниса Френча держит у себя где-то в Манхэттене человек по имени Бернстайн.
Коллингвуд кивнул и взглянул на Реда.
– Быстрое обслуживание.
Ред не мог не ухмыльнуться.
– Я всегда выполняю свои обещания.
12
Кеннисон впустил ее в помещение фирмы «Джонсон и
– Не беспокойтесь, моя дорогая, – промурлыкал он, – в это время здесь никого не будет.
«Два часа ночи, – подумала Сара. – Ну, по крайней мере, эта их Ночная Смена уже разошлась». Она неожиданно зевнула, прикрыв рот рукой.
– А нельзя было это сделать дистанционно? – спросила она еще раз.
Кеннисон обернулся и посмотрел на нее.
– Дистанционно? О, конечно нет. Там нужно отключать защиту.
Примирившись со своей участью, она вошла вслед за ним в темный зал. Если дело касается железок, то с Кеннисоном лучше было бы отправить Умника. Однако Кеннисон настоял, чтобы пришла она. Больше он никому не доверяет.
Ну что ж, зато можно полюбоваться на потрясающую луну. В прошлую ночь Сара наслаждалась этим зрелищем из окна своей квартиры, и оно почему-то оказало на нее успокаивающее действие. Она надеялась снова испытать это ощущение сегодня вечером, пока ждала звонка Кеннисона, но оно оказалось неуловимым, как дым. Луна была та же самая, но… не та.
В компьютерном зале стоял полумрак, но машина была включена. Красные и зеленые огоньки подмигивали из темноты, похожие на глаза многоглавой гидры, дремлющей и бодрствующей в одно и то же время.
– У нас есть несколько программ, которые работают всю ночь, – объяснил Кеннисон, – но людей мы обычно здесь все время не держим.
Сара взглянула на него, но не смогла разглядеть выражение его лица. В темноте виднелась лишь черная, тень. Почему-то она ощутила страх. Она попыталась убедить себя, что это нелепо, но вокруг действительно было темно, а Кеннисон в самом деле напоминал привидение.
– Зажгите какой-нибудь свет, – сказала она. – А то я не вижу, что делаю.
– Нет. Вдруг кто-нибудь увидит свет снаружи и заинтересуется, что здесь происходит?
– Но в комнате нет окон, – возразила она. – А дверь мы можем закрыть.
– Если дверь будет закрыта, мы не услышим, когда кто-нибудь войдет в главный зал.
Она взглянула на него. Голос у него был, как у капризного ребенка.
– Да господь с вами! Кто может сюда войти в такой поздний час?
– А если грабитель? – Это был наполовину вопрос, наполовину предположение.
Она фыркнула.
– Не говорите глупостей.
– Ну, ладно, – недовольно ответил он и дотронулся до панели на стене у самой двери.
Флюоресцентные лампы мигнули и зажглись, залив комнату жемчужным светом. Она увидела, что Кеннисон, обиженно выпятив нижнюю губу, по-детски надулся. «Что это с ним?» – подумала она.
Они работали целый час. Кеннисон отвинчивал задние панели и отключал тумблеры, Сара следила за его действиями по экрану терминала. (ФАЙЛ РАЗБЛОКИРОВАН. ФАЙЛ РАЗБЛОКИРОВАН) «Он мог сделать все это и
Зачем он настоял, чтобы она пошла с ним? Потому что он параноик и кто-то должен все время держать его за ручку?
Кеннисон показался из-за левой крайней консоли – без пиджака и галстука, с закатанными рукавами и расстегнутым воротничком. Изображает тяжелую физическую работу? «Хватит играть в игрушки, кузен Дэниел!»
– Это последняя защита, – объявил он. – Теперь кто угодно может залезть сюда и украсть все файлы. – Он слегка нахмурился, закусил нижнюю губу и уставился на машину. – Кто угодно, – повторил он грустно. – Alea jacta est note 62 .
– А это, значит, ваш Рубикон? – добавила она.
Note62
жребий брошен (лат.)
Он повернулся к ней и улыбнулся.
– Ах, мисс Беннет! К сожалению, так мало кто в наши дни разбирается в классике…
– Да? А кто в этом виноват?
Кеннисон покачал головой.
– Теперь вы уже прекрасно знаете, мисс Беннет, что мы можем поощрять и поддерживать какую-нибудь тенденцию, но мы не можем внедрить ее насильно.
– Он еще раз взглянул на панели драйверов, которые только что снял. – Я бесповоротно встал на этот путь. И все же кто может устоять перед искушением оглянуться? Кто может поставить крест на своем прошлом – даже на прошлом своего отца – без малейшего признака сожаления?
– Ну-ка, расскажите мне все как есть, – сказала она, не скрывая иронии. Кеннисон снова повернулся к ней.
– Да. Вы поймете, не правда ли? Мы с вами – не то что Джимми Кальдеро и ему подобные. Мы не можем так просто, ради удобства, отбросить все, чем были и чем еще могли бы стать. Это нас с вами и связывает. Мы с вами как брат с сестрой. – Он просиял, как будто ему пришла в голову свежая мысль.
– Как брат с сестрой.
«Ну и ну!» – подумала она и не без труда заставила себя вспомнить, что вот этот самый симпатичный опечаленный человек, который сейчас стоит перед ней, не раз отдавал приказ об убийстве людей – в том числе Моргана и Денниса. Что поиски Денниса интересуют его только потому, что ему надо знать, кто его похитил. Почему он не похож на жестокого, высокомерного психопата, как все убийцы в кинофильмах? Почему он вызывает такое сочувствие и жалость?
Она повернулась к экрану терминала. Нужно было изучить всю архитектуру системы, чтобы быстро продублировать ее и скопировать в систему Детвейлера, пока никто не успеет об этом догадаться. Только Селкирк, Джонсон и Ченг знают, что решено сохранить копию исходных файлов. Если это заметит кто-нибудь из Ночной Смены, хлопот не оберешься.
– Скажите-ка мне, братец, вы уверены, что Детвейлер дал согласие спрятать у себя вашу систему?
– Да, сестренка. – («О господи! Он серьезно!») – Джимми Кальдеро звонил сегодня вечером и это подтвердил.