В страну волхвов
Шрифт:
— То ты не будешь меня лечить. И правильно. Сколько можно?
— Ага, обрадовался. Вылечу, если это будет хотя бы теоретически возможно. А после этого срежу с ближайшей ивы ветку покрепче и не посмотрю, что ты мне пока еще не родственник. Обойдусь с тобой, как с непослушным мальчишкой. В общем, будешь вспоминать об этом как минимум неделю.
— Можно подумать, что я возражаю пожить на границе лишний день, — засмеялся Милан. — Кстати, а ты уверен, что на границе нет Лысых гор?
— Насколько я знаю, лысых гор хватает практически в любой местности. Почему граница должна быть исключением?
— А зря, — усмехнулся Милан. — Набирают же они откуда-то рекрутов? А чем плохой повод для этого Вальпургиева ночь?
Вацлав посерьезнел.
— Постой, мой мальчик, в твоих словах что-то есть. Черт побери, не знаю, что и делать!
Милан пожал плечами.
— Вот уж не полезу со своим мнением, — хмыкнул молодой человек. – Я, что так схлопочу от тебя, что этак.
— Не обижайся, — Вацлав примирительно сжал пальцы молодого человека. — Просто я здорово переволновался за тебя. Да ты ведь и сам не поверил, что я сказал правду.
— А когда Вальпургиева ночь? — вмешался Янош.
— Где ты учился, Янчи? — удивился Милан. — Никогда не поверю, что есть на свете медвежий угол, где не знают самых необходимых в жизни вещей! Вальпургиева ночь будет аккурат в ночь на первое мая.
Янош подумал.
— Давайте все же уедем с границы. Лучше уж проведем Вальпургиеву ночь в Поморье. А тебя мы со Стасом прикроем от случайных стрел, не беспокойся.
— Только этого мне и не хватало, — возмутился Милан.
— Ничего, у меня просто работа такая, — Янош окончательно вошел в роль.
— А ты что думаешь, Стас?
— Думаю, что граница представляет из себя более метафизическую сущность, чем Поморское княжество. Так что лучше нам отсюда уехать. Я знаю, вас с Миланом уже дважды отпускали стражи границы, но кто знает, что они сделают при третьей встрече?
— Честно говоря, я не очень и хочу узнавать, — ехидно вставил Милан. — А если ты еще раз сунешься в подобное место, Славочка, я не посмотрю, что ты такой большой начальник, а на правах твоего будущего родственника...
— Все понял! — расхохотался Вацлав. — Не буду, честное слово, Милан. Тормози, Стас, приехали.
Вацлав соскочил с экипажа и вбежал в гостиницу.
— Мне нужно четыре одноместных «люкса» на ночь. Утром мы уедем.
— А выходной? — возмутился Милан, подходя к магу.
— Перебьешься. Я хочу успеть на Поморскую Лысую гору к Вальпургиевой ночи.
— Тиран, — вздохнул Милан. — Ну что тут поделаешь, Янчи? Воля начальника — воля бога. Пойдем наверх. Нам нужно успеть слегка отдохнуть, а то наш начальник еще и поднимет нас ни свет ни заря. С него станется.
Янош мило улыбнулся.
— Чем бы начальник не тешился, лишь бы не гневался.
— Замечательно! — обрадовался Милан. Вацлав весело рассмеялся.
Наутро Вацлав и впрямь разбудил своих спутников в совершенно неприличное время. Милан ему так прямо и сказал.
— Пять часов? — молодой человек с трудом разлепил глаза. — Честное слово, Вацлав, на такой подвиг можно было решиться исключительно из вредности.
— Через полчаса завтрак, Милан.
— Завтракайте без меня, — зевнул молодой человек. — Я на такие подвиги в такое время не способен.
— Не хочешь, не ешь. Но присутствовать обязан. По крайней мере, сока выпьешь.
Милан недовольно поднялся с постели. Молодой человек не выспался, да он и не мог выспаться к пяти утра. Он был типичной, ярко выраженной совой и каждое утро ему приходилось буквально насиловать себя, чтобы вставать хотя бы в семь. А подъем в пять для него соответствовал дисциплинарному взысканию. Впрочем, он так его и расценил. За свои вчерашние высказывания.
Милан быстро принял душ и оделся. Собрался он еще с вечера, ожидая раннего подъема, хотя и не такого. В номер Вацлава он пришел прямо с вещмешком через двадцать пять минут. Кроме самого Вацлава в номере обнаружился только официант, накрывающий на стол. Милан сложил вещмешок у стенки, сел в кресло, взял в руки любимый Вацлавов полуинфернальный журнал «Граница», и стал листать. Официант накрыл на стол, и скрылся, потом в комнату вошел сначала Стас, следом Янош. Оба сели за стол и принялись послушно ковыряться в тарелках.
— Иди к столу, Милан, — позвал Вацлав.
— Вы завтракайте, я не хочу вам мешать.
— Мешать? — удивился Стас.
— В такое время суток за столом я могу только испортить аппетит своим сотрапезникам, — объяснил Милан, продолжая просматривать журнал. Через несколько минут он вдруг встрепенулся. — Ого, Вацлав, ты читал?
— Что именно?
— Письмо от Яромира.
— Что? — Вацлав подскочил на месте и подошел к Милану.
— Ты завтракай, я прочитаю вслух. «Господа пограничники, позвольте поблагодарить вас за весточку о моем брате. Рад был услышать, что он здоров и что он скоро возвратится. Вацлав, береги себя и помни, что я тебя очень жду. Яромир». Ты не заметил это письмо? — удивленно закончил Милан.
— Я вообще не брал в руки этот журнал. Вчера я сразу лег спать, а сегодня...
— Сегодня ты был слишком занят, организовывая для всех нас дисциплинарное взыскание за мой длинный язык. Я виноват, я понимаю, но они-то тут причем?
Вацлав поднял светлую бровь.
— Ты это серьезно? Мой мальчик, но причем здесь дисциплинарное взыскание? Мне даже в голову ничего подобного не пришло. Просто я слышал, что до Сыцува здесь километров сто двадцать, а рядом с Сыцувом вроде бы стоит какая-никакая горушка. Вот я и подумал, а может это и есть Лысая гора? Если она, значит, мы сможем денек отдохнуть в Сыцуве перед Вальпургиевой ночью, а ежели нет, то можем еще доехать до настоящей Лысой горы. А чтобы проехать сто двадцать километров без сменных лошадей, надо выехать пораньше, чтобы в середине дня дать коням роздых. Нет, ну надо же придумать, дисциплинарное взыскание! Я только не понял, за что мне надо с тебя взыскивать.
Милан замялся.
— Да, лучше не объясняй, — насмешливо посоветовал маг. — А то и в самом деле договоришься до дисциплинарного взыскания. Тогда я тебя не возьму на праздник на Лысой горе.
Милан улыбнулся, отложил журнал и подошел к столу.
— Пожалуй, я и в самом деле выпью сока.
В шесть утра верхневолынцы уже отъезжали от гостиницы. Когда они усаживались, давешний официант как раз заканчивал погрузку корзин в багажный отсек их экипажа. Одну корзину он сунул на сидение.