В тени престола. Компиляция 1-12 книга
Шрифт:
Он выжидал только удобного случая. И случай этот представился сам. Трения между королем Филиппом и папой Урбаном II не утихали, тем более что папа не мог забыть, как ловко Филипп ускользнул от суда в Клермоне и направил крестоносцев брать Иерусалим, а не Париж. До него доходили слухи о подвигах французов в Святой Земле, о героизме его брата, почти в одиночку, спасшего крестоносцев в кровавой битве при Дорилее, осаде и взятии Антиохии, наконец – о взятии священного Иерусалима. Король Гильом понимал, что с возвращением Робера из похода, всем его коварным и честолюбивым планам придет конец. Робер, рыцарь чести, никогда не поднимет свой меч против своего короля и сюзерена Филиппа.
Король Англии раздавал приказы и, вскоре, по всей Англии кузницы заработали в полную нагрузку. В городах Нормандии, Брабанта, Фландрии и Эно вовсю орудовали королевские рекрутеры, вербуя наемников и прочий сброд, прикрываясь лозунгом похода против мусульман Испании через земли Франции, чем немало растревожили исламских правителей Кордобы и создали трудности королям Наварры, Кастилии и Арагона.
Все это не ускользнуло от разведки короля и его советников. Король делал вид, что переживает и сочувствует проблемам испанцев, предлагая помощь королю Англии и совместное участие в походе, но натыкался на дипломатические проволочки и разговоры ни о чем. Филипп укрепил гарнизоны в Пикардии и выжидал.
Но, не зря его считали мудрым монархом. У Гильома Завоевателя был еще один сын, Генрих Боклерк, отец обидел его при разделе имущества, дав всего-ничего, а именно: пять тысяч серебром и несколько замков в глуши Нортумбрии. По амбициям, гордыне и властолюбию Генрих Боклерк превосходил всех своих братьев не на сто, а на триста процентов. Он редко бывал у своего брата в Лондоне, но был в курсе всех событий в королевстве. У него частенько собирались недовольные и обиженные королем и братом владетели, делая его, как бы центром оппозиции, чему он всячески противился. Только для вида, конечно…
К нему и обратил свой взор король Филипп. Именно, прикрываясь такой ложной версией, он направил к Гильому II Рыжему послом командира королевских арбалетчиков, нашего доброго знакомого, Жана де Фиенна, виконта де Коссэ. С виконтом де Коссэ прибыл малоизвестный рыцарь Годфруа де Леви, по словам Жана, его боевой товарищ.
Согласно инструкциям, полученным этими рыцарями от мессира Рено, Жан должен был изображать простачка – придворного. Годфруа де Леви должен был развлекаться, пить, гулять с местными рыцарями и, восхищаясь англичанами, начать осваивать… стрельбу из длинного английского лука.
Знатные нормандцы увлеклись возможностью похвастаться перед франком своим умением и талантами стрелков, взявшись обучать арбалетчика премудростям и тонкостям стрельбы из лука. Годфруа изображал новичка в этом деле, хотя, в жизни он был очень искусным арбалетчиком.
Прекрасная и недосягаемая Луиза де Лузиньян приходила во сне к Годфруа каждую ночь, скрашивая его одиночество и наполняя его бессмысленную жизнь полнотой красок любви…
Операция началась…
Жан изображал дурачка, закрывая глаза на очевидные приготовления к войне. Танцевал, охотился, снова танцевал, короче, играл роль недалекого придворного. Но, когда в коридоре замка Тамворс он столкнулся с Генрихом, Жан преобразился. Он поздоровался, передал приветствие от короля Франции и принца крови и попросил о тайной встрече.
Генрих в душе торжествовал. Гордость так и лезла наружу.
«Вот он, мой час пробил! Сам король Франции заинтересован в моих услугах. Но, в каких услугах?» – Анри терзался в сомнениях.
Все прояснилось вечером…
Жан де Фиенн спокойно выложил Генриху план короля Франции по устранению короля Гильома II Рыжего.
– Ваш брат, король Гильом Рыжий будет все равно убит. Но рядом с телом убитого могут, вдруг оказаться некие предметы, по которым легко будет найти убийцу. Кинжал какой-нибудь, а во время обыска могут всплыть некие документы и что тогда?.. – Глядя в широко раскрытые глаза Генриха, сказал Жан де Фиенн.
– О чем вы говорите, мессир де Фиенн? Я не понимаю… – попытался уйти от разговора Генрих.
Генрих понимал, что его, как осла, просто за уши притягивают к плану убийства его брата, законно избранного короля Англии. Он противился, но жажда власти была сильнее, она обвивала змеей его горло и не давала произнести отказа.
– Все об этом, мессир Анри. Хотя, если быть честными, мне куда приятнее назвать вас «сиром»…
– И, тем не менее, мессир Жан. Ваше предложение я считаю неприемлемым! Как вы отважились предложить родному брату такое мерзкое дело?.. – с напускным видом произнес Анри.
– Боже мой, сир! Как вам самому-то не стыдно говорить такое! Это вы просто не должны были произносить! Ваш брат, а не король Филипп, обобрал вас до нитки. А король Франции соизволил вам жить в его землях, спать в его замках в Вексене, когда вы скрывались от гнева брата! И, после всего этого, вы изволите вставать в позу и заявлять протест? Помилуйте, мессир Анри! Это, право, несерьезно…
Генрих замолчал. Было видно, что он растерян и колебался в принятии решения…
– Поймите, мессир Анри, вам, в сущности, ничего не придется делать. Только согласитесь принять корону вашего отца и пообещайте на словах, что не станете нападать на Францию в течение семи лет после коронации… – развел руками Жан де Фиенн.
– Я согласен на все Ваши условия. – Произнес тихим голосом Генрих. – Только прошу Вас придержать на некоторое время моего брата Робера, ведь корона, по договору, должна достаться ему…
– Договорились, – ответил Жан де Фиенн, – только и у нас одна маленькая просьба к Вашей милости. Дайте слово о не нападении на Францию в течение семи лет после воцарения…
– Клянусь и даю слово…
Они пожали протянутые друг другу руки.
– Теперь, сир…. Вы позволите мне вас так называть?.. – спросил Жан.