В тихом омуте
Шрифт:
Далее – фотосессия в осеннем парке, в рождественском стиле у елки (у женщины уже заметен животик), какие-то фотографии с банкета в ресторане – пара везде вместе, в обнимку, улыбаются.
Затем – выписка из роддома с розовым кулёчком. Счастливые лица новоиспеченных родителей, счастливые улыбки встречающих родственников.
После – фотографии младенца: когда спит, когда ест, с мамой, с папой, на крестины, на прогулке, на первый Новый год, на первый день рождения…
Вероника рассматривала чужую жизнь со стороны,
На последних фотографиях в альбоме она видела ребёнка в больничной палате, с родителями, которые вымученно улыбались сквозь слёзы.
На последней фотографии Роман обнимает дочку – ту самую девочку, чья фотография висит на зеркале в машине.
Далее – пустые чёрные страницы альбома.
К глазам подступили слёзы, в носу защипало.
Вероника вернула альбом на место.
Елку наряжать уже не хотелось. Тем более, что Новый год уже наступил, и Новогодние праздники остались позади.
Возвращая коробки с елкой и новогодними игрушками на место, Вероника нашла гирлянду.
«А это будет отлично смотреться на столе, не хуже, чем свечи».
Скатерть девушка не нашла и всерьёз задумалась: может, от неё требовалось принести весь набор атрибутов с собой?
Девушка сервировала стол на двоих – прямо на кухне, не зная, стоит ли переносить ужин в одну из комнат (и, если да, то в какую), выложила по краю стола и частично закрепила на стене гирлянду (благо рядом со столом нашлась необходимая розетка).
Обстановка сразу стала праздничной, настроение немного улучшилось.
В дополнение Ника придумала, как включить музыку: она обнаружила беспроводную колонку, воспроизводящую музыку с телефона по Блютус. Колонка была небольшого размера, и ждать от неё громкой музыки не приходилось, но громко и не надо было.
Вскоре курьер принёс заказанный Романом ужин. Количество коробок девушку удивило: может, они ждут на ужин кого-то ещё?
Вероника расставила все на столе. Места едва хватило. Меню было разнообразное: и шашлык из курицы с овощами, и печёный картофель, и шампиньоны на мангале, и овощи гриль, и рулетики из баклажанов, и стейки из лосося, два вида салатов, две бутылки вина (белое сухое и красное полусладкое). И капкейки с кремом на десерт.
Едва Ника успела расставить все на столе, раздался звонок в дверь.
С того момента, как Вероника взяла ключи от квартиры Романа, и до самого момента встречи они не общались. И чем ближе было время свидания, тем отчетливее внутренний голос мужчины задавал вопрос: «Придёт ли она? Не испугается ли?»
В их отношениях было все: доверие, забота, совместное времяпрепровождение, поцелуи у подъезда, цветы, романтика и совместные мечты. Не было одной важной детали: близости.
Каждый раз, забирая Веронику около ее дома, Роман привозил ее к назначенному часу на то же место, подчиняясь
Однако обоюдное влечение, желание и страсть, сдерживаемые на людях, искали выхода. И, наконец, свели их вместе в квартире профессора.
Роман стоял на пороге, держа в руках очаровательный букет из розовых роз, фиолетовых ирисов и белых орхидей прямо в керамической рельефной белой вазе вместо оберточной бумаги.
Вероника отступила назад, пропуская Романа, тот, переступив через порог, без слов протянул букет девушке.
То, что она ждала его, говорило ему о многом.
Освободившись от уличной одежды, он сгрёб ее в охапку:
– Как же приятно приходить в дом, где тебя ждут…
***
Свет гирлянды, тихая музыка и цветы в дополнение к вкусным блюдам. Один раз ужин прервался на танец – когда Вероника услышала любимую мелодию.
Когда подошло время десерта, пара забрав его с собой переместилась в гостиную. Профессор включил романтический фильм. Они разместились прямо на полу, облокотясь на диван, как на спинку.
Им было весело, они разговаривали, смеялись, пока мужчина не оборвал разговор поцелуем. И Ника сразу посерьезнала, поправила волосы и опустила глаза.
Перемена в настроении девушки не могла остаться не замеченной.
– Ника?
– Ром, может быть… у тебя найдётся что-нибудь покрепче вина?
– Что-то случилось?
– Я… искала гирлянду, и… случайно наткнулась на фотоальбом… я не могу перестать думать обо всем этом… – призналась девушка.
– Понятно…
Мужчина вышел и через пару минут вернулся с коньяком и бокалами.
Озвучивать горькие мысли, блуждающие в головах, не хотелось, поэтому разговор вернулся в нейтральное русло.
Коньяк возымел своё действие, напряжённость спала.
– Я не люблю об этом говорить… То, что произошло… Страшнее участь сложно представить. Это дико, невыносимо больно, несправедливо. И, как ни странно, я научился с этим жить. Но с тех пор зарекся заводить серьезные отношения. И, знаешь, выходило, ведь. Со стороны-то все гладко: семейный человек, с работы-на работу, а всю правду мало кто знает.
Прикрылся я идеальным браком, которого нет. Уже сколько времени так живу! Пока тебя не встретил.
Вероника, что ты со мной сделала? Я просто потерял голову! И зарок свой забыл, лишь бы ты рядом была…
Девушка поверила и поддалась чувствам. Он был несчастен и нуждался в ней. Она чувствовала его отчаяние и пыл, решимость и опыт, уязвимость и покровительство.
Ничто не могло остановить этот душевный порыв принадлежать ему без остатка. Он нуждается в ней. Она – его спасение. Она бы не отдала свою первую ночь никому другому.
А он – никому другому не доверился бы и не открыл своих чувств.