В тихом омуте
Шрифт:
— А зачем?
— Я не хотела, чтобы она уезжала.
— А ты часто плачешь, когда чего-то не хочешь?
Стелла простодушно ответила:
— Да.
— Наверное, это очень неприятно.
Темная головка решительно качнулась.
— Нет, все нормально. Все просто затыкают уши руками, вот и все. Правда, тетя Эдна говорит, что она все равно все слышит, я очень громко кричу. Но я все равно плачу и кричу если что. Я как раз плакала, когда ты приехала.
— Да, правда, — сказала Джанет. — Я слышала тебя. Но зачем ты плакала?
Они уже поднялись по лестнице. Дальше проход разделялся и коридоры
— Нам в ту сторону. Просто я не хотела, чтобы ты приезжала.
— Вот как? А почему?
Малышка горестно вздохнула:
— Просто я хотела полететь со Стар в самолете. Мне бы так было интересно. Поэтому я и кричала. Иногда, если я кричу очень долго, я получаю то, что мне нужно.
Голос Стеллы постепенно становился глуше, ручка крепче сжимала ладонь Джанет. Девочка хмурила темные бровки.
— Нет, я так не всегда делаю. Только иногда. И никто не может меня остановить. Джоан, например, отшлепала меня перед тем, как ты приехала, но я не замолчала, только еще хуже стало.
— Джоан — это та девушка, которая открыла мне дверь?
Стелла кивнула.
— Джоан Каттл. Тетя Эдна говорит, что она очень хорошая, но я думаю, что она просто тряпка. Она даже шлепнуть меня правильно не смогла. Слегка только прикоснулась ко мне — и все. Я даже ничего не почувствовала. Во всяком случае, меня нельзя бить — мне это вредно. Стар рассердится, если узнает. Думаешь, я трудный ребенок? Дядя Джеффри именно так и считает.
Джанет ее успокоила:
— Я надеюсь… я уверена, что нет.
Наконец они дошли до помещений прислуги.
Их окна выходили на ярко-зеленую лужайку, граничащую с тихой речушкой, которая через несколько десятков метров становилась бурным потоком.
— А почему ты сказала: «Надеюсь, что нет»? Думаю, это очень интересно.
Джанет потрепала ее по волосам.
— Мне кажется, тебе самой не очень хорошо от этого. Да и счастья это не приносит.
Темные глаза очень странно на нее посмотрели. Затем Стелла мрачно сказала:
— Когда я счастлива, мне незачем кричать.
Она резко выдернула свою ладошку из руки Джанет.
— Пойдем, я покажу тебе свою комнату. Стар устроила ее специально для меня. Там есть занавесочки с цветами и птицами голубого цвета, синий ковер и синее ватное одеяло, а еще картина с холмом.
Это была очень приятная детская комната. Холм на картине, о котором упомянула Стелла, оказался тем самым, на котором в детстве играли они втроем — Стар, Ниниан и Джанет. Располагался он в Дарнэке, рядом с домом Рутерфордов, и шутливо назывался Судным местом Дарнэка.
В комнате Нэнни, где теперь некоторое время предстояло пожить Джанет, была дверь в детскую комнату. Из нее тоже открывался великолепный вид, но обилие мебели красного дерева делало помещение немного мрачным. На каминной доске в рамке стояли фотографии, очевидно, родных Нэнни; увеличенное фото висело выше на стене. Стелла подробно рассказала о каждом из родственников Нэнни. Например, вот этот человек в униформе — ее родной брат, которого звали Бертом, а девушка рядом — его жена Дэйзи. На фотографии, также стоявшей на каминной полке, были изображены родители Нэнни, снятые в день их свадьбы.
Стелла увлеклась рассказом. Она действительно все знала и уже поведала почти половину истории
Эдна Форд протянула руку Джанет. Надо отдать ей должное: она практически все делала в свойственной ей непринужденной манере. Одежда ее была поношенной. Твидовая юбка имела какой-то непонятный цвет — нечто среднее между серым и коричневым, да и джемпер был неопределенного цвета. Он очень плотно облегал костлявую фигуру Эдны, и было заметно, что она даже не пыталась предпринять обычные женские хитрости: зрительно увеличить размер груди или что-либо в этом роде. Волосы были сухие и ломкие, кожа имела болезненный вид.
Скорбно покачав головой, Эдна сказала извиняющимся тоном:
— Не знаю, что вы об этом и подумаете, мисс Джонстоун. Стелле нечем заняться, чтобы развлечь себя, так что иногда такое с ней случается. Конечно, мне было бы удобнее жить в небольшом уютном домике, но этот вопрос даже не обсуждается. Кто-то должен позаботиться о тете Адрианне.
Конечно, спасибо Симмонсам, они делают все, что могут, но мы не можем их эксплуатировать. Я и не знаю, как бы мы справились без Джоан Каттл, наверное, вы с ней уже познакомились: по-моему, она открыла вам входную дверь. Она так услужлива, и сердце у нее не злое, жаль только, что девочка совсем не умна. Ее трудно чему-либо обучить. Зато она очень хорошая. Кроме того, из деревни приходит женщина. Мне кажется только, от нее не очень много пользы, но это все же лучше, чем совсем ничего.
Как я вижу, Джоан уже принесла ваш чемодан. Она сказала, что он у вас один. И возможно, Стелла наконец-то согласится лечь в постель. Кстати, Стар сказала, что в семь позвонит вам — мы установили в вашей комнате аппарат, так что вам не нужно будет спускаться вниз. И надеюсь, она исполнит свое обещание, потому что мы обычно приступаем к еде в половине седьмого, а если это случится позже, миссис Симмонс очень расстроится — знаете, она так пунктуальна…
Глава восьмая
Стар позвонила в половине седьмого, и это, без сомнения, было намного лучше, чем если бы она позвонила позднее. Вероятно, звонок обошелся ей очень дорого, однако они все продолжала говорить в своей обычной непринужденной манере, хотя сигналы в трубке, означающие длительность разговора, не переставали звучать. Джанет и Стелла даже решили использовать этот момент в качестве своеобразной игры. Они сидели рядышком на кровати и, сблизив головы, одновременно слушали и пытались что-нибудь сказать. Так, Стар успела даже сообщить, что ее малышка чрезвычайно чувствительна и с ней нужно обращаться очень нежно. Выслушав это, Джанет пофыркала несколько раз в трубку, а Стелла заливисто рассмеялась. Услышав смех дочери, Стар немедленно успокоилась по поводу ее душевного состояния и физического здоровья, поэтому она попрощалась со Стеллой более спокойно, чем предполагалось вначале. И ничто в ее голосе не говорило о том, что на самом деле она изо всех сил старается не заплакать.