В ту же реку
Шрифт:
6.06.72
Утром опять пришлось спешить на мотобот, вместе с Марком Аркадьевичем едем к начальству. Тепло, днём будет градусов 16 и это не предел, у нас и 18 градусов жары бывает. Средняя температура июля и августа вообще аж 15 градусов. Пока ехали поговорили с начальником. Он прямо предупредил, чтобы на такие подарки в дальнейшем не рассчитывал. Кое-что могут подкидывать, но сейчас призы организовали по просьбе и за деньги Петра Петровича. Даже фотоаппарат, тем более машина.
Гриценко встретил нас как родных, "Пойдём!" - говорит и ведёт на склад промтоваров. Один корпус проходим,
– Мы тебе получше Явы подарок нашли, - напыжился снабженец.
– Прямо с контейнером и возьмёшь. В нём на материк, отправишь, а там покатаешься.
– Спасибо, большое!
– потрясённо бормочу я.
– Вояки потеряли газик, а мы нашли, - начальство подмигнуло. У них командование сменилось, а контейнер остался сиротой, ну я на всякий случай его к нам перетянул. Газик хорошая машина для сельских просторов. Законсервирована, как положено для длительного хранения. Восьмиместная, два бензобака. Распакуешь, тент установишь. Видишь ящики? Ремкомплект, принято так у вояк на хранении. Можно было бы продать, с руками отъезжающие оторвали бы. Но продать нельзя, а наградить можно!
– Гриценко опять подмигнул.
– У вас с 9-ого класса автодело на уроках труда проходят, в 10-ом на права сдашь. На материке любая девка твоей будет. На возьми.
– Благодетель вынул из приклёпанного на внутренней стороне двери запломбированного ящичка большой пакет с надписью: "Опись хранения".
– Почитай, что в комплекте есть. А вот и документы на автомобиль.
– Он даёт картонную папку на завязочках.
– В милицию отнесёшь, они оформят. С ними уже обговорено.
Пока мы возвращались в кабинет, я рассыпался в благодарностях. В Союзе ГАЗ-69 купить частнику было почти невозможно. А вот наградить, как меня сейчас, вполне могли. Особенно с учётом рабочей должности, ученика слесаря. Кто понимает, для дальнейшей карьеры такая работа полезна. В моем личном деле, в графе "Социальное положение" стоит "рабочий", а, при прочих равных, такая запись полезна везде, от поступления в институт, до приёма в партию. В СССР была обязательная разнарядка на социальный состав многих коллективов и общественных организаций. Рабочие всегда имели приоритет.
Следующий тур марлезонского балета начался с выкладывания на стол стопы документов.
– Марк Аркадьевич за тебя просил ещё до соревнований. Говорит, человек хороший и работник золотой. А теперь и сам вижу, парень ты понимающий. Твой начальник предложил тебе страну показать перед санаторием.
На столе разложили проездные документы. Послезавтра я сажусь на теплоход и иду (по морю плавает только дерьмо и рыбы) в Петропавловск. Пересаживаюсь на лучший лайнер страны "Советский Союз" и добираюсь до Владивостока. Прибываю утром, вечером сажусь на фирменный поезд "Россия" Владивосток-Москва. Через 6 дней оказываюсь в Москве, на Ярославском вокзале. Перебираюсь на Курский и еду в Туапсе, в санаторий "Голубое Море". Каюты класса люкс, а купе СВ. Прокачусь, посмотрю страну. Потом 22 дня отдыхаю, купаюсь, лечусь. Время в пути мне в отпуск не засчитают, хотя и не оплатят. После санатория сажусь на самолёт до Москвы. Там пересаживаюсь на прямой до Питера. Ну, а оттуда ЯК-40 доставит меня домой. Вообще, таким маршрутом наши иногда ездили. Он считался козырным и интересным. Разом отдохнёшь в пути и страну посмотришь. Тем более в люксе. Но больше двух недель в дороге... Не выдаю своих мыслей, а наоборот добавляю сахара в голос.
Далее идём отмечаться в райком. Пока пьём чай с третьим секретарём и инструктором, приносят кофр. Кофр! Не футляр! Мне поясняют, что вообще-то фотоаппарат
До мотобота остаётся куча времени. Марк Аркадьевич повёл меня погулять по посёлку. Не спеша мы дошли до интерната для детей оленеводов. У моего начальника там было какое-то дело. Зашли, местный воспитатель, коряк, дал толстый пакет шефу, что-то получил от него в пухлом конверте и повёл смотреть интернат. Обычное общежитие, хотя обитателей нет. Только недавно выпустили 10-й класс, а остальных отправили в семьи или на практику в оленеводческие бригады.
Больше дел никаких не было. Я предложил зайти в больничку. Однако без гостинцев пациентов навещать неудобно, надо закупиться. Магазин такой же, как и в нашем посёлке. Вместо молока сгущёнка, вместо яиц яичный порошок. Из мяса оленина и много вкусной тушёнки. Ни овощей, ни фруктов. Зато куча соков в 3-х литровых "баллонах", болгарских компотов в банках и нектаров, вкуснейших соков с мякотью, в полулитровых бутылках. Только на Камчатке я ел банановый компот. Кусочки банана, залитые вкусной водичкой, запечатанные в низкую жестяную банку. Накупив целую сетку компотов и кульков с пряниками-конфетами, я оставил шефа с кофром, а сам стал вызывать Кимбу под окнами женского отделения. Туда мужчин не пускали. Машка располнела, в казённом халате и белой рубахе стала не похожа сама на себя. Сначала немного смущалась, но видимо уже привыкла к своему положению. Взяла через окно передачу, и мы поболтали об аттестатах. Ей поставили оценки по годовым.
Дома мама не особо удивилась скорой поездке. Только велела собрать вещи, однако не спросила хватит ли денег? Она у меня такая... Вроде любит меня, но странною любовью. Ночью прилетел отчим, еле вырвался на пару дней. Выдал подарок с окончанием восьмилетки. Переносной радиоприёмник Спидола 207, Рижское производство, лучший в Союзе. Батюня про деньги спрашивать не стал, сунул триста рублей "на мороженое". Про Веритас в чемоданчике и новую квартиру мама напела, а я рассказал про машину и мотоцикл с коляской. "На хрена они нам?!" - поинтересовался умный человек, но узнав про контейнер и что технику отдают за бесплатно, обрадовался.
Попик огорчился моему отъезду. Ему-то целое лето в посёлке болтаться придётся. Скучно будет, когда многие разъедутся. Жека говорил только о Юне, а Юрка Семенюк сам уезжал в лагерь на материк. С Ириской чуток поболтал. Она тоже остаётся. Ещё встретил Соню. Она единственная из ребят выслушала. Спросил, что привезти ей с материка, сказала "сам хоть вернись".
Сразу после ужина ушёл к себе смотреть подарки. Кофр, само собой, в первую очередь. Фотоаппарат классный, объективы крутые, остальные прибамбасы, наверное, верх совершенства. Жаль пользоваться толком не умею. В прошлой жизни фотографировал, но редко.
На сладкое оставил запечатанный в толстый целлофан пакет с "Описью хранения". На первом же листе написано требование, чтобы данная единица хранения номер такой-то, обязательно хранилась на охраняемой территории и прочее, и прочее, и прочее... Этот лист можно выбросить. Второй лист содержит акт сдачи-приёмки, третий поверочный график с графами для подписей проверяющих. Тоже на выброс. А вот дальше ведомость с указанием где и что лежит, с номерами ящиков и списком единиц хранения. Следующая брошюра размножена на Эре и содержит инструкцию по порядку расконсервации автомобиля ГАЗ-69, тоже с номерами ящиков. Оказывается, в контейнере есть не только жидкость для снятия масляной плёнки (керосин что-ли?) и ветошь, но даже "ёмкость для слива консервационных жидкостей".