В твоих сильных руках
Шрифт:
Тара вздохнула:
— Я тебя не виню. Тогда я все еще скучала по Логану. Неподходящее было время для новых отношений.
— Простите, девочки.
Они обернулись и увидели Люсиль. Она была в своем сногсшибательном розовом спортивном костюме — не хватало только белой повязки на лбу — в этот раз Люсиль надела на себя кепку в радужных тонах.
Мэдди представила ее сестрам.
Люсиль улыбнулась Хлое:
— Так, это Дикарка.
Хлоя дурашливо поприветствовала старушку, но при этом улыбка ее была искренней:
—
— А ты, — продолжила Люсиль, указывая на Тару, — ты — Стальная Магнолия, которая временами забывает дышать. Я просто хотела сказать, что это была лучшая индейка в моей жизни, спасибо. У вас просто талант. О, и я слышала, в отеле кипит работа. Жду не дождусь, когда смогу начать работать на вас, девочки.
Тара все еще изумленно хлопала ресницами, когда пожилая дама удалилась, улыбнувшись на прощание.
— Я не забываю дышать.
— Бывает иногда, — заметила Хлоя. — Мы можем вернуться на минуту назад? К тому, что ты-меня-не-винишь. Хочу тебе сказать, меня терзают смутные сомнения, что ты все-таки затаила обиду.
Тара глубоко вздохнула, ни на секунду не прекращая резать лук.
— Ну, может, я и злюсь, но немного.
— О нет! — воскликнула Хлоя с притворным изумлением.
— Или обиделась, но совсем чуть-чуть.
— И как долго это будет продолжаться?
Тара скорчила гримасу и наконец прекратила терзать лук.
— Я дам тебе знать. Но я прошу прощения за то, что была такой стервой, если тебе от этого станет легче. И заранее извиняюсь за любое будущее проявление стервозности.
Хлоя поднесла к уху ладонь:
— Извини, что ты сказала?
— Я сказала: прошу прощения! Так слышно? Мне очень, очень жаль! — повторила Тара, повысив голос.
На лице Хлои появилась довольная ухмылка.
— Я не глухая. Просто приятно послушать, как ты извиняешься.
Тара прищурилась и с удвоенной силой вцепилась в нож, но Мэдди поспешила встать между сестрами.
— Не будем больше тебе докучать! — выпалила она, схватив Хлою за край рубашки и посмотрела на Джекса.
Тот разговаривал с Фордом, они оба с интересом рассматривали еду на столе.
— Говорят, тут появился новый шеф-повар, — сказал Форд и поймал взгляд потрясенной Тары.
Воцарилось неловкое молчание. Мэдди решила, что паузу должна заполнить не мышка, а новая, усовершенствованная, сильная Мэдди. И даже несмотря на то что между Тарой и Фордом явно что-то происходило, она извлекла преимущество из своих сомнений.
— Тара, — начала она, — ты знакома с…
— Фордом? — Тара была сама невозмутимость — за исключением глаз.
— Тара, — также невозмутимо произнес Форд.
— Так вы все-таки знакомы? — подвела итог Хлоя.
— Нет, — ответила Тара.
— Мы знакомы, — произнес Форд.
Напряжение, повисшее в воздухе, было таким явным, что его можно было резать ножом.
—
— Тара, — тихо обратился к ней Форд.
— Нет. — Она прекратила нарезать помидоры и выставила нож перед собой, не совсем угрожающе, но и не так чтобы было безобидно. — Никаких разговоров у меня на кухне.
Форд закрыл рот и повернулся к Джексу. Они молча обменялись взглядами, и Джекс, открыв дверь кухни, пропустил вперед Мэдди и Хлою.
Форд закрыл за ними дверь.
Уже на пороге Мэдди вопросительно посмотрела на Джекса, но тот только покачал головой.
— Я ничего не знаю, — сказал он ей. — Не больше, чем ты.
— Ну, надеюсь, он был тебе не слишком дорог, — подбодрила Джекса Хлоя.
Но через три минуты Форд вышел из кухни целый и невредимый. По крайней мере на первый взгляд.
— Объяснишь, что происходит? — спросила его Мэдди.
Непривычно угрюмый Форд покачал головой:
— Нет.
Нет. Ну конечно!
На следующее утро, когда Джекс на втором этаже отеля смиренно натирал песком деревянные полы, во дворе неожиданно раздался гул разогреваемого мотора «веспы».
Отставив в сторону пескоструйный аппарат, Джекс подошел к окну и увидел, как Хлоя садится на свой байк. Рядом, засунув руки в карманы длинного пальто, стояла Тара. Мэдди же расположилась прямо перед мотоциклом и что-то говорила Хлое.
Тара молчала.
Затем Мэдди сняла с шеи свой ужасающий зеленый шарф, который вязала последние несколько дней, и обвила им шею Хлои. Хлоя посмотрела на него, ухмыльнулась и бросилась в объятия сестры. Тара подошла к сестрам и притянула к себе Мэдди и Хлою.
Вскоре Хлоя уехала, Тара вошла в коттедж, а Мэдди осталась во дворе, на дороге, утирая слезы, словно мамочка, которая впервые отправила свое чадо в детский сад.
Джекс направился к лестнице, следом за ним проследовала заспанная Иззи. Он наполовину был уверен, что к его приходу Мэдди уже уйдет с дороги, но она все еще стояла на том же самом месте. Ее глаза были влажные, но слезы уже не текли, за что он был ей бесконечно благодарен. Хотя при виде того, как она расстроена, у него сжалось сердце.
— Ты как, в порядке?
Услышав его голос, она сердито утерлась рукавом.
— Нет. И не старайся быть милым. — Ее голос дрогнул, и она отвернулась. — Еще нет, пока я не… достану соринку из глаза.
— О, Мэдди… Иди ко мне.
Тихонько шмыгнув носом, она повернулась и стремительно бросилась ему на шею, отчего инструменты на поясе зазвенели. Он крепко обнял ее.
— Я буду скучать по ней, — прошептала Мэдди, вцепившись в его рубашку и прижимаясь лицом к его шее. — И это просто смешно. Мы едва знаем друг друга.