В воскресенье рабби остался дома

Кемельман Гарри

— Брось, Перл, не усложняй. Ты думаешь, если Билл захочет пригласить девочку, его будет волновать, в какой храм ходят ее родные?

— Нет, но у него будет меньше шансов встретить ее.

— Ладно, храм — не брачная контора.

— В таком янки-городке, как Барнардс-Кроссинг, могло быть еще хуже. Как ты думаешь, почему женская община так старается для храма? Для того чтобы вы, мужчины, могли два или три раза в год ходить туда бормотать ваши молитвы? Мы проводим аукционы и выставки. Мы устраиваем обеды, завтраки и много чего еще. У нас большая образовательная программа.

И в конце года мы вручаем храму солидный чек. Все это мы делаем потому, что иногда это весело и вообще дает хоть какое-то занятие. Но Марджи Аронс делает это еще и для того, чтобы увеличить шансы Сью выйти замуж за еврейского мальчика, а я — для того, чтобы гарантировать, что Билл женится на еврейской девочке.

— Рабби…

— Он понимает в этом не больше, чем ты. Он тоже мужчина. Но ребицин, держу пари, понимает.

— Понятно, — со смехом сказал Джейкобс. — И как давно вы, девочки, готовите заговор? Когда вы планируете захватить власть?

— Помилуй Бог, зачем? Мужики хотят руководить? Вперед! Важные шишки! Как дети с игрушкой! Играетесь с ней, а когда она надоедает, выбрасываете ее или ломаете. Вперед, планируйте, назначайте свои комитеты, собирайте голоса, принимайте резолюции, делайте из храма — как это назвал Бен Горфинкль? — «активный голос за социальную реформу в обществе» или, как всегда толкует рабби, «дом учения и молитвы», — но не ломайте его. Потому что он не только для вас; он и для нас — и наших детей.

— Дети, похоже, относятся к этому так же? — язвительно спросил он.

— Не смотри на них свысока. Здравого смысла у них иногда больше, чем у родителей. Наш Билл не дурак. Мы говорили с ним. Он переживает из-за того, что рабби может уехать. Дети любят и уважают его. Только поэтому Билл и дал показания полиции — рабби сказал, что он должен, а Билл ему доверяет.

— Миссис Пафф думает так же, как и ты?

— У нее нет детей, поэтому и относиться к этому так, как я, она не может, думаю. Но сам Пафф… Если бы я занималась его бизнесом, который так сильно зависит от детей, я бы не стала лезть из кожи вон, чтобы восстанавливать их против себя.

Глава XLVI

— Ну, что скажете? — спросил Лэниган.

— Вы, пожалуй, узнали не слишком-то много, а? — заметил рабби. — Хотя кое-что интересное выяснилось. Они, похоже, весьма единодушно сходятся в том, что это Картер первым предложил забраться в Хиллсон-Хаус и заверил, что их не заметят.

Лэниган усмехнулся.

— Ну да, от него ведь ответа не дождешься.

— Оно, конечно, так…

— Меня заинтересовала маленькая шпилька девочки Эпштейн насчет того, что Бетти Маркс немного встречалась с Музом в прошлом году.

— Вы придаете этому какое-то значение? Тогда вы не отреагировали на это.

— Я решил, что выгоднее расспросить об этом попозже.

— В самом деле? А я решил, что это обычное женское коварство, — заметил рабби. — Из всех остальных показаний единственное, что заслуживает внимания, на мой взгляд, это вопрос о передней двери.

— А именно?

— Билл Джейкобс сказал, что он установил защелку на передней двери так, чтобы они могли вернуться и забрать Муза.

— Ах, да, — сказал Лэниган. — Ну и что из этого?

— Это означает, что после их ухода войти туда мог любой.

— Если он знал об этом, — быстро прервал его Лэниган. — Но это не имело никакого значения для человека с ключом.

— Например?

— Например, для человека по имени Пафф. Знаете его? Он член вашей конгрегации.

— Мейер Пафф?

— Именно. У него был ключ от дома, и он был неподалеку в тот вечер приблизительно в то самое время.

Рабби Смолл ответил не сразу.

— Послушайте, — сказал он, наконец, — очевидно, в этом деле есть много такого, о чем я не знаю. И у вас нет никаких оснований посвящать меня. Это дело полиции. Но если это касается членов моей конгрегации, и вы хотите, чтобы я сотрудничал…

— Не горячитесь, рабби. Я собирался выложить это все перед вами. — Он подошел к стенному шкафу и вернулся с портфелем. — Вот копия заявления Паффа.

Рабби прочитал его, а затем поднял глаза и спокойно сказал:

— Выглядит достаточно честным.

— О, да, — поспешно сказал Лэниган. — И все же интересно уже то, что он был там. Прежде всего, он знал парня. Муз работал у него.

— Мистер Пафф — активный член городской группы поддержки и знает всех спортсменов из средней школы. Безусловно, он должен был знать и Муза Картера.

— Это только маленькая деталь. Есть другая. Кегельбан в Линне был под наблюдением полиции. Они подозревают, что это пункт распространения наркотиков. Кегельбан принадлежит Паффу, и именно там Муз обычно работал по вечерам как помощник управляющего.

— Вы подозреваете, что Муз распространял наркотики, а Пафф его за это убил?

— Вероятность существует, — рассудительно сказал Лэниган.

— Она существует почти везде, — сказал рабби, пожимая плечами. — Но я не верю, что насчет мистера Паффа — вы это серьезно…

— А если нет, то почему?

— Начнем с того, что вы бы не стали тратить столько усилий, чтобы собрать всю эту компанию и допрашивать ее весь вечер.

— Это уж точно, — усмехнулся Лэниган. — Но в отличие от вас, рабби, я считаю, что встреча с ребятами на многое проливает свет.

— Да ну?

— Вообще-то говоря, она нужна была мне для подтверждения того, что я подозревал все время, и почти доказала это. Вырисовывается четкая схема — и все безошибочно указывает на Дженкинса.

— О?

— Да, все началось, когда Муз присоединился к компании. Он начал высмеивать Дженкинса, и, по словам ребят, цветного парня это, безусловно, бесило. Они все согласны с этим.

— Но Дженкинс никак не реагировал. Мы ни от кого не слышали, чтобы он что-нибудь говорил.

— Да, и потом тоже не заводился. Лучше бы уж что-то делал. Такие вещи накапливаются. Пока Муза не начали заворачивать в накидку, он молчал. А тут вдруг заявляет во всеуслышанье, что его надо бы накрыть с головой. Джейкобс говорит, что это была шутка, но вы же знаете — в каждой шутке — как иногда выплывает — доля шутки.