В воздухе - испытатели
Шрифт:
– И он вас этим разочаровал, конечно...
– Да, мы были несколько разочарованы. И в том, что парашютист рассказал, да и в нем самом не было ничего такого, что могло бы захватить, увлечь. Но тем не менее я твердо решил тогда тоже прыгнуть с парашютом. А потом в расписание наших занятий были внесены уроки парашютной подготовки. С нетерпением мы ждали первого урока. И вот, как сейчас помню, было это двадцать первого мая тысяча девятьсот тридцать третьего года, явился к нам преподаватель этой новой, интересной дисциплины. Явился с такой увесистой сумкой, по двум бокам которой были пришиты поручни. В ней, оказывается, лежал парашют. Ну, пока преподаватель излагал общие сведения о парашюте, все обстояло благополучно. Но когда
– Что, серьезно? Так и сказал?
– Да, так и сказал, - улыбнулся Романюк. - И как ни странно, откровение этого инструктора-теоретика возбудило со мне еще больший интерес к парашютным прыжкам. Я понял, что дело это не такое уж и простое и, очевидно, не очень-то легко дается. Мой интерес заметили командиры и решили назначить меня инструктором-парашютистом. Не дожидаясь пока меня постигнет участь "инструктора-теоретика", я решил во что бы то ни стало скорее совершить парашютный прыжок. И совершил его.
– Когда это было?
– В апреле тридцать четвертого...
– А последний прыжок когда вы выполнили?
– В июле шестьдесят восьмого...
– Это, значит, вы прыгали тридцать четыре года! И за это время совершили почти три с половиной тысячи парашютных прыжков! Причем больше половины из них - испытательные, экспериментальные и рекордные!
– Всякие были прыжки... Но запомнился мне, конечно, больше всего первый прыжок. Ведь с него все и пошло. За пять месяцев тридцать четвертого года у меня на счету было уже тридцать прыжков. А в следующем году я углубил свои познания в теории парашютного дела и провел первые экспериментальные прыжки. Прыгал с самолетов, выполнявших фигуры высшего пилотажа, совершал затяжные прыжки, провел интересный прыжок со штопорящего самолета. Вскоре в мою учетную карточку был занесен и сотый прыжок.
– Да-а, сто прыжков в то время... Интересно, а кто у нас пионеры парашютного дела?
– Пионеры? - переспрашивает Василий Григорьевич. - Пионерами и основоположниками парашютного дела в Советском Союзе были: Минов, Мошковский, первый укладчик парашютов Баранов, Паваляев, Фреман и другие товарищи. Все они из среды летного состава.
– Вероятно, введение парашюта для летного состава диктовалось жизненной необходимостью?
– Да, именно, диктовалось, как вы говорите, жизненной необходимостью. И в первую очередь нужно было дать его летчикам-испытателям. Потому что при аварии самолета и невозможности ликвидировать ее в воздухе летчик и экипаж могли выпрыгнуть с парашютами и благополучно приземлиться. Случай спасения в двадцать седьмом году летчика-испытателя Громова, а позже летчиков-испытателей Писаренко и Бухгольца подтвердили необходимость введения в авиации друга летчика - парашюта.
– Хорошо вы сказали: "друга летчика"... И даже можно сказать: "надежного друга летчика"...
– Да, это так, и назвали парашют "другом летчика" еще давным-давно...
– Я где-то читал, что в самом начале у летного состава было недоверительное и даже пренебрежительное отношение к парашюту. Верно ли это?
– Верно. Было недоверие... Но случаи спасения летчиков-испытателей изменили его. А в тридцатом году парашют был признан всем летным составом наших Военно-Воздушных Сил. Кстати, к этому году всеми нашими пионерами-парашютистами было совершено около ста парашютных прыжков.
– Я понимаю так: все наши первые парашютисты были испытателями.
– Да, был разрешен ряд таких вопросов: какой, например, подобрать самолет для тренировочных прыжков, как отделяться от него, как раскрывать главный, а когда потребуется, то и запасный парашют, как приземляться и так далее. Были подобраны высота полета, условия погоды, при которых можно было совершать прыжки. Ведь уже в тридцать первом году потребность развития парашютизма была такой, что необходимо было готовить кадры инструкторов будущих руководителей Парашютных прыжков. В июне этого года в городе Гатчино был созван сбор, на котором подготовили первую группу инструкторов-парашютистов. По приезде в свои военные округа они начали проводить тренировочные прыжки с летным составом...
– И кто же они, эти первые-первые?
– Минов, Мошковский, Баранов, Александров, Березкин, Евдокимов, Кудрявцев, Ольховик, Петров и Фотеев, - четко ответил Василий Григорьевич. И я лишний раз убедился, как ему дорого дело, которому он посвятил большую часть своей жизни, раз так хорошо знает его историю.
– Василий Григорьевич, а кто из женщин у нас первыми совершили парашютные прыжки?
– Чиркова и Федорова. Федорова стала даже мастером парашютного спорта... Немного позже стали прыгать Камнева, Яковлева, Куталова и многие другие наши девушки. Интересно все это... - Василий Григорьевич задумался на некоторое время, а затем снова заговорил: - В тридцать втором году в Евпатории был проведен второй всесоюзный сбор инструкторов. Первые инструкторы-парашютисты, выпущенные в Гатчино, готовили на нем новые кадры инструкторов. Семьдесят пять инструкторов-парашютистов было подготовлено на этом сборе! Многие из них стали потом знаменитыми парашютистами. Это Кайтанов, Афанасьев, Зворыгин, Шорин, Козуля, Кабанов...
– Наш Александр Иванович Кабанов?
– Да, наш Александр Иванович Кабанов и наш Виктор Дмитриевич Козуля... Но только Кабанов и Козуля в тридцать втором году не были еще "нашими", служили они тогда в других частях. Козуля был истребителем, Кабанов бомбардировщиком... Участники евпаторийского сбора осваивали прыжки с самолета Р-5, впервые совершали прыжки в море. Прыгал с виража Мошковский, с задержкой в раскрытии прыгали Ольховик и Евдокимов. Восемнадцатого августа Петров установил рекорд высотного прыжка без кислородного прибора. С пяти тысяч двухсот метров он прыгнул! А двадцать второго сентября Афанасьев прыгнул с двух тысяч метров и сделал затяжку четыреста метров! Вскоре наша промышленность освоила изготовление спасательных и тренировочных парашютов из отечественных материалов, стала выпускать их в нужном количестве.
– А Осоавиахим когда начал действовать?
– В тридцать третьем году руководство как учебным, так и спортивным парашютизмом среди населения взял на себя Осоавиахим, теперь он называется ДОСААФ. Кадры парашютных инструкторов стала выпускать уже созданная для этого Высшая парашютная школа Осоавиахима. Ее руководителем был назначен Мошковский. Первыми ее инструкторами были: Остярков, Балашов, Логинов, Жеребцов, Обувалов, Кауров, Санфиров, Яров и другие.
– Василий Григорьевич, как хорошо вы все это знаете!..
– Ну, как же! Вся моя жизнь... В этом же тридцать третьем году Высшая парашютная школа подготовила и показала в День авиации исключительно эффектное зрелище - одновременный прыжок шестидесяти двух парашютистов-осоавиахимовцев...
– Комсомол тогда тоже вовсю действовал!
– Да, большая роль в развитии парашютного спорта в нашей стране принадлежит комсомолу и партии. С их помощью парашютный, планерный и самолетный спорт превратились в любимое занятие рабочей и колхозной молодежи. Вот вы в аэроклуб когда поступили?