В западне
Шрифт:
– В первую очередь мне хочется нравиться тебе.
– Мне ты уже нравишься, честное слово! Вчерашний вечер был просто потрясающим Но сейчас мне правда надо бежать.
Шери устремилась в ванную. Но стоило ей встать под душ, как Парис, обнаженный, возник в дверях и через минуту присоединился к ней.
– Эй, что ты делаешь?!
– Как что? Принимаю утренний душ. – Улыбаясь, Парис коснулся влажными руками ее грудей, и соски сразу затвердели, а дыхание Шери участилось.
– О Боже, Парис, не сейчас… Пожалуйста… Нет времени…
Парис игриво поцеловал ее в плечо.
– Честное слово?
– Четное-пречестное!
Сердцебиение Шери участилось, щеки пламенели от проснувшейся страсти, но заверение ее прозвучало очень убедительно. Парис даже рассмеялся.
– Ладно. Тогда я буду хорошим мальчиком и пока сварю тебе кофе.
Она наскоро вытерлась и теперь укладывала феном волосы, стоя в халате перед зеркалом, когда вдруг послышался долгий звонок в дверь.
– Хочешь, я открою? – спросил Парис из кухни. Но Шери не хотела.
– Лучше я сама, – возразила она. – Это, наверное, почтальон. Для гостей еще рановато. Звонок тем временем повторился.
– Да-да, я сейчас. – Шери запахнула халат плотнее и пошла открывать.
Она откинула дверную цепочку. На губах уже дрожала заранее заготовленная любезная фраза:
«Спасибо большое, наверняка это очень важная посылка. Где я должна расписаться?»
Каково же было изумление Шери, когда перед ней предстала ее мать! Мэри Макдугал загорелая, одетая в белый брючный костюм, улыбалась дочери голливудской улыбкой.
– Привет, малышка! Впустишь меня в дом или мне так и стоять на пороге?
– О… Да, конечно, мама. – Потрясенная Шери посторонилась, и Мэри ворвалась в квартиру как ураган.
– Я, собственно говоря, прилетела с неделю назад – навещала друзей в Лондоне. А потом подумала: раз уж я все равно очутилась на ваших дождливых островах, нужно навестить мое единственное чадо. – Мэри поставила саквояж в прихожей и придирчиво осмотрелась. – Предупреждать было некогда, все получилось как-то спонтанно… Дай-ка я тебя поцелую. – Она быстро чмокнула Шери в обе щеки, оставив на бледной коже дочери следы помады. – А теперь я посмотрю, как ты живешь своим домом.
Как это похоже на мою мать, в смятении думала Шери. С годами Мэри, кажется, только молодела – каштановые волосы стали более яркими, без ниточки седины, фигура потрясает юношеской стройностью. Облегающий брючной костюм подчеркивал тонкую талию и пышную, высокую грудь.
Мэри тем временем уже вошла в гостиную.
– Боже мой, какая маленькая у тебя квартирка! Сколько же здесь спален?
– Одна. – Шери почувствовала себя так, будто должна оправдываться.
Мать возвела очи к потолку.
– В таком случае, как это ни печально, мне придется остановиться у твоего деда. Надеюсь, ты не слишком огорчишься? А что это за запах, неужели ты варишь кофе?
Шери сглотнула и почувствовала, что заливается румянцем.
– Д-да., Мэри властным шагом направилась в кухню. По-хозяйски распахнула дверь… и замерла при виде высокого, стройного мужчины в брюках и в расстегнутой на груди рубашке, который возился у плиты.
– А вы кто такой? – вопросила она, проявляя всегдашнее свое пристрастие к драматическим эффектам.
Парис как ни в чем не бывало разливал кофе по чашкам.
– Меня зовут Парис Вилье, мадам. У меня свидание с вашей дочерью, как вы могли догадаться.
– Да уж, догадаться нетрудно. А у моей дочери в свою очередь свидание с вами. – Мэри окинула его цепким взглядом. – И, судя по вашему виду, вряд ли вы явились сюда час назад.
– Я в самом деле явился вчера вечером. – Парис отвесил учтивый поклон. – А если вас возмущает моя рубашка, мадам, я готов сию же минуту надеть пиджак.
– Буду вам очень признательна, – насмешливо кивнула Мэри и, подойдя к столу, отпила глоток кофе из чашки. – А кофе вы сварили недурно. Полагаю, это не единственный ваш талант.
– Что вы, далеко не единственный, – улыбнулся Парис, нимало не смущаясь. – Еще один мой талант – это умение исчезать, когда я не нужен. Полагаю, вам с дочерью есть о чем поговорить наедине, так что примерно через минуту я растворюсь в воздухе.
Он прошел в спальню, и Шери, вконец смущенная и несчастная, поплелась за ним.
– Мы сегодня увидимся? – умоляюще спросила она, пока Парис одевался. Он помедлил с ответом.
– Знаешь, я тебе позвоню. У тебя могут возникнуть дела этим вечером… Я правильно догадался, что этот визит для тебя полная неожиданность?
– Как гром среди ясного неба! – клятвенно заверила его Шери – Моя мать – натура импульсивная, =– добавила она с оттенком горечи.
Парис бросил на нее смеющийся взгляд.
– Может быть, эту черту ты от нее унаследовала?
– Жалко, что именно эту. – Шери вздохнула.
– Лучше бы у меня была такая же фигура. Моя мать куда красивее меня… Тебе так не показалось?
– Терпеть не могу толстых женщин. – Парис поцеловал ее в губы. – Запомни раз и навсегда: если располнеешь, я умру от горя.
Шери отвела взгляд, краснея от радости.
– Смотри не поддавайся на провокации, – шепнул Парис ей на ухо, на прощание прижимая любимую к груди. – До скорого свидания. Я тебе позвоню.
Шери взяла с туалетного столика подаренное накануне кольцо и решительно надела на палец. В передней уже слышался голос Париса, учтиво желающего Мэри всего самого лучшего.
Совладав с собой, Шери вышла наконец в гостиную. Там ожидала ее мать, потягивая сваренный Парисом кофе. Она сидела на стуле, закинув ногу на ногу, и пытливо поглядывала на дочь. Париса уже и след простыл.