В заповедной глуши
Шрифт:
Это были американские солдаты.
И всё это было так чуждо, так мерзко почему-то и так отталкивающе, что Валь-ка стиснул зубы до хруста и на миг прикрыл глаза...
...Быстро стемнело. Над аэродромом повисло яркое дневное сияние. Вскинулись и зашарили по окрестностям, раздвигая кусты и деревья, мечи прожекторов. Работы не прекращались; на С-5 то и дело грели турбины, и тогда мощный бездушный вой придав-ливал к земле траву. Неясно было, где Влад и как вообще он рассчитывает пробраться внутрь периметра. Не как в книжках же, в самом-то деле, даже если это он и есть...
За весь этот долгий день ели только шоколад, да пару раз ползали по очереди в сторону - отлить и попить из холодного чёрного родничка, выбегавшего из-под земли у корней дерева. Всё остальное время дремали и наблюдали по очереди.
Когда стемнело совсем, Михал Святославич,коротко поглядывая на часы, приказал минировать пути отхода. Витька ползал по кустам, выставил десять РГД и столько же "пустых" растяжек.
– Через три минуты, - сказал Михал Святославич, когда Витька вернулся. Валька поко-сился непонимающе.
Угрюмо взвыли турбины. Это был не прогрев. Погрузчики разъезжались и было вид-но,как начинают перемигиваться огни на полосах. Отливавшее мокрым асфальтом в про-жекторном свете чудище дрогнуло и пошло, ускоряясь, на взлёт. Поднимался округлый нос, алым сверкнули глаза... тьфу, пилотская кабина. Непроглядные тени побежали по округе. Взревела, закричала сирена. У Вальки на коже дыбом встали мельчайшие волоски,
193.
и, покосившись, он увидел, какие у Витьки глаза - больные и отчанные...
...Гвамп, издало странный звук чудовище. Дрогнуло. Внезапно стало беспомощным. Левое крыло переломилось в яркой магниевой вспышке, и, потеряв всю свою угрюмую мощь, С-5 сундуком рухнул прямо на периметр.
И - вспыхнул сразу весь.
– Урррааа!!!
– звонко закричал Витька. И его крик, почти неслышный в гуле пожарища, перекрыл крик Михала Святославича:
– Огонь! Огонь, сынки!
– Рррррраааа!!!
– зарычал Валька.
– Ррраааа!!!
Мальчишки стреляли, словно торопясь опустошить магазины - стреляли и кричали в упоении. Они не видели, попадают ли и не старались попадать - просто били в мечущи-еся тени, пока Михал Святославич не приказал:
– Отходим! Скорее!
– Нет, нет!
– захрипел-залаял Валька.
– Огонь, огонь, a tout prix, meurt et ne se rend pas...(1.)
– Назад!
– яростно рявкнул лесник. Валька мотнул головой, в его глазах перестало пля-сать пламя. Теперь он видел, что через санационную зону уже бегут, стреляя в их направ-лении, чёрные тени. Слышались выкрики на двух языках, и Валька различил не сразу поня-тое повелительное - он давно уже не слышал английской речи: "Брать живыми!"
Витька канул в проход между растяжками. Валька, крутнувшись, залёг у корней дерева - в нём бушевала ярость, хотя уже и холодная. Михал Святославич тоже остано-вился, упал на колено:
– Ты что?!
– Сейчас, сейчас...
– прошептал Валька.
Огромная фигура выросла среди кустов на фоне зарева пожара - угловатая, жут-кая. Подняла руку в повелительном жесте, посылая своих наёмных рабов в черноту леса...
– Тварь, - прошептал Валька. И выпустил очередь из двух патрон.
Мощные тяжёлые пули - калашниковские 7,62х39 - попали офицеру армии США в грудь. Одна расколола магазин справа в "лифчике", рассекла кевлар жилета, в пыль раз-несла керамический вкладыш и застряла в сердце. Вторая угодила в стык между двумя магазинами, пройдя через грудину, перебила позвоночник и уткнулась в жилет на выходе из спины.
Жуткий "робосолдат", чёрный "киборг демократии", рухнул на спину - мёртвой неподвижной грудой, в которой больше не было ничего живого и страшного.
Он был убит наповал...
...Когда позади захлопали взрывы растяжек, Михал Святославич перешёл на шаг и засмеялся:
– Всё, до утра они там засядут.
– Как говорится - лучше умирать в поле, чем в бабьем подоле, - послышался весёлый го-лос, и Влад Рокотов чёрной бесшумной тенью вынырнул слева.
– Что ж.По-моему, непло-хо сработано?
– Так ты настоящий, - сказал Валька, сам не заметив, что называет взрослого мужчину на "ты". Влад рассмеялся и повторил:
– Что ж. Вы тоже... А теперь - последний рывок! Ну?!.
29.
В середине апреля вспыхнула весна - вспыхнула яростно и неукротимо, буквально за ночь. Когда Валька ложился спать, было пасмурно и темно, дождь поливал вновь почер-невшие ветки деревьев и небо было закрыто тучами. А когда он открыл глаза - в окна лу-пило солнце, сходили с ума птицы, сияла свежая зелень листьев и синело небо, а снаружи
____________________________________________________________________________________________________________________
1. Любой ценой , умираем, но не сдаёмся... (фр.)
194.
орал и ухал Михал Святославич- они с Витькой поливались водой из колодца. Лаял Белок.
– Весна, - сказал Валька, садясь на постели и широко открывая глаза.
– Граждане, это настоящая весна!..