В жерновах житейских
Шрифт:
– Отчасти ты права. – приглушенно выдавил он.
– Извини, нервничаю. Но что поделаешь, раз стала такая?
– Успокойся, все нормально.
– Нет, не нормально! Я знаю – это плохо! Но надеюсь, поймешь, когда все расскажу…
– Что ты. Свет? – перебил он ее.
– Нет, не говори ничего. И не перебивай, пока не расскажу всего… Раз уж пришел.
Света замолчала и снова присела. Она никак не могла решиться начать исповедь о своей нелегкой жизни. Мирок,
– Пока буду говорить, не смотри на меня, пожалуйста, – начала она с не совсем обычной просьбы.
– Как скажешь. – Николай опустил взгляд.
– Ничего там не воображай и не думай. Просто я считаю, что чуточку виновата перед тобой. Все могло бы быть несколько иначе.
Он снова хотел перебить ее, сказать: «Ну что ты, ничего», но не стал этого делать, помня о своем обещании.
Самое начало Светкиного рассказа было довольно сумбурным и сбивчивым. Она то начинала говорить, а то вдруг надолго замолкала. Затем, немного успокоившись и осмелев, Светлана поведала Николаю всю печальную историю ее нелегкой жизни.
А он в это время, забыв о своем обещании не смотреть на нее, не смог сдержаться. Он видел, как она металась по комнате. Видел, как ей было тяжело говорить о прошлом.
– …Вот, кажется, и все мои грехи, – вымученно закончила Света. Отвернувшись, она смотрела куда-то через темное окно.
Пораженный Цыганков поднялся со стула и медленно подошел к ней сзади. Положив руку на ее теплое плечо, почувствовал, как дернулось все ее существо, будто от удара током.
– Не бойся. Свет. Ты прости за то, что я все эти годы думал совсем не то. – Она по-прежнему молчала, а он продолжал: – Мы с тобой попали в жернова. И нужно постараться из них выкарабкаться!
– Как это? – Слезы душили ее.
– А вот так! Есть такие штуки – жернова жизни. Одни люди сидят на них сверху и только посуду под муку подставляют. А другие попадают внутрь и превращаются в эту самую муку. Так вот, мы с тобой залетели туда – в эти чертовы штуковины. Нужно только постараться выбраться… взяться за руки и подпрыгнуть. Поодиночке не получится, понимаешь?!
Еще минуту Света стояла молча, ощущая на плече его тяжелую, горящую огнем ладонь. Потом резко повернулась и, не смотря в глаза, обняла его за шею. Ткнулась мокрой от слез щекой в его щеку. Зашептала:
– Да-да, мы обязательно выберемся… – В этот самый миг силы оставили ее. И ему пришлось поддержать женщину, чтобы она не рухнула на пол.
Подняв ее, он отнес драгоценную ношу на диван. Сел рядышком. Стал легко поглаживать рукой белые шелковистые волосы Светланы. «Все такие же! А у бровей уже пролегли две маленькие черточки морщин. Не от хорошей жизни!»
Неожиданно она моргнула длинными пушистыми ресницами. Он заметил, что Света пришла в себя, но после всего услышанного Николай ни на что не претендовал. Тем более сейчас. Он просто продолжал гладить ее волосы.
Света повернулась и впервые после долгих лет непонимания и разлуки открыто взглянула на него своими большущими голубыми глазами.
– Коля, Колечка, Колюня! – Она, не мигая, смотрела и продолжала повторять его имя на все лады. – Сколько же я ждала этой минуты?! Ты ведь простил меня… любимый!
В этот момент Цыганкову показалось, что он спит.
– Ты же не виновата, – скорее подсознательно выдохнул он и склонился к ее повлажневшим, зовущим губам. И время замерло. А потом рассыпалось яркими искрами мгновений нежной возвратившейся любви.
Они лежали под одеялом в обнимку, вслушиваясь в убаюкивающий монотонный шум дождя.
Их тела еще не успели остыть от огненного, сокрушительного порыва, с которым они предались любви. То, что не произошло тогда, много лет назад, случилось теперь. И они лежали обнявшись, боясь поверить в случившееся. Не сон ли это?
– Свет, ты не спишь?
– Нет, конечно.
– Знаешь, тогда, в училище, когда получил письмо, в котором… в общем, где писали о том, что ты выходишь замуж, я чуть было дел не натворил.
– Знаю, знаю! – Света прижалась к Николаю плотнее. – Сама несколько раз удавиться собиралась. Да Господь не дал. Видно, знал, что с тобой еще встречусь…
– Ладно. Что мы все о грустном. – Николай поцеловал ее обнаженное плечо. – Нам теперь будущее важнее. Замуж пойдешь за меня?
– Да, – тихо прошептала Света.
– Вот и чудесно. Тогда поедем в Кульково? Или побоишься?
– Да я за тобой не то что в Кульково, а к черту на рога поеду! Только… – Пауза. – Не знаю, как Маринке сказать. Взрослая она уже, четырнадцатый годочек пошел.
– Ничего. Все будет нормально. – успокаивал Николай. – Хочешь, я сам с ней поговорю?
– Нет, не надо. Я управлюсь. Она у меня девка с характером.
– Совсем как мама.
– Что ты! Я в ее годы еще малохольная была, всего пугалась… – Но договорить Света не смогла. Николай наугад по теплому дыханию определил, где ее губы, и сначала нежно, а потом все настойчивее и сильнее слился с ними в затяжном любовном поцелуе. И снова вся земля перевернулась для них вверх дном.
Конец ознакомительного фрагмента.