В.Грабин и мастера пушечного дела
Шрифт:
248
вом железной дороги. Перевезти из Горького в военное время конструкторов и технологов с семьями и домашним скарбом - задача нелегкая. Для этого потребуется железнодорожный состав, а может быть, два.
Вечером я вновь встретился с Шеффером. Он только что побывал у начальника железной дороги и привез от него письменное решение о выделении нам в январе 1943 года необходимого количества товарных
Шеффер, со свойственной ему точностью, подробно рассказал о жизни коллектива ОГК и подготовительных работах по переезду. Он даже пожаловался:
– Кроме Муравьева и Мещанинова никто не помогает. А работы уйма. Надо учесть объем и вес конструкторского оборудования и дополнительно передаваемых станков. А каков будет объем и вес имущества и продуктов переезжающих? Всего этого мы еще не знаем. А это надо знать, и точно… А как же иначе?
В этот момент дверь кабинета распахнулась и широким шагом, с вытянутой вперед рукой, улыбающийся, двинулся к нам Иван Андреевич Горшков. Он поздоровался с нами и тут же со свойственной ему ребячливостью взял меня за бока.
– Ну, доложи, отчитывайся, какие вы там в Москве с Василием Гавриловичем крепости берете? Что нового? Нас не забываете?
– Да нет. Недавно генерал вас вспоминал и хотел знать, по какому праву вы гоняли газогенераторку за картошкой?!
– Слушай, не смеши людей. Решил ведущих конструкторов на зиму обеспечить вторым хлебом. И что в этом дурного?
– Вы мне скажите одно: кто распорядился полуторку угнать за двести километров?
– Я - как секретарь партийной организации. И буду за это отвечать перед генералом.
249
Наступила неловкая тишина, которую нарушил звонок. Заводская телефонистка сообщила Шефферу: «Междугородный». То звонил Грабин. Генерал поговорил с Дмитрием Ивановичем о том, как идут дела с подготовкой к переезду, и узнав, что я у него, попросил передать мне телефонную трубку.
Поздоровавшись, он сухо спросил меня:
– Скажите, вы разговаривали с Горшковым?
– Да. Сообщение Бориса Николаевича подтвердилось полностью. Кстати, Иван Андреевич сидит против меня.
– Передайте ему трубку…
Я не знаю, что сказал ему Грабин, только вижу, Иван Андреевич побледнел и дрожащей рукой передал телефонную трубку Шефферу.
– Слушаю, - сказал Шеффер.
Дмитрий Иванович стиснул обеими руками седые виски красивой головы и, бросив локти на стол, закачал ею.
– Ну что ты наделал, Иван Андреевич! Что ты наделал?
– простонал он.
– Что, что? Я ему письменно все объясню… Надо же понимать, в какое мы время живем!…
– Иван Андреевич, генерал приказал мне исключить тебя из списков переезжающих в Подлипки.
Горшков вышел, не попрощавшись. По-моему, он так и не понял, что недопустимо бравировать дружеским расположением Грабина. И коли уж была длительная задержка, то прими меры по розыску людей и машины, сообщи руководству о случившемся. Я вынул
…Вечер, у меня в запасе еще три дня. Хотя я и соскучился по друзьям из «Нового Сормова», мысли о ЦАКБ не покидали меня. Завтра обязательно в дорогу. Надо встретить из далекого сибирского местечка, мало кому известной Юрги, первую группу конструкторов с семьями, ценнейших специалистов крупнокалиберной морской и полевой артиллерии. Недавно мы уже приняли в наш коллектив пять
250
«бездомных» конструкторов-минометчиков из киевского «Арсенала».
4 декабря. Пятница
Грабин и его первый заместитель Иванов, приехав из Москвы на электричке, прошли прямо в инженерный корпус в кабинет нового заместителя по общим вопросам Г.А. Мендзержицкого. Гавриил Аронович в комнате уже поставил наскоро сколоченный стол и два стареньких дубовых кресла.
Вчера в его кабинете появилась «чугунка». На скамье, сбитой плотником СИ. Копчиковым, как мужики в сельсовете, уже сидели рядом главный механик и фактический хозяин завода А.И. Казаков, начальник ОКСа П.И. Клишев, комендант служебных помещений М.И. Рейзен и начальник пока еще не существующей котельной В.И. Матвеев. От нее остались половина крыши и три неполных стены.
В кабинет вошел Алексей Васильевич Батин, который до войны здесь работал и знал все подземные коммуникации. Мендзержицкий расстелил перед ним на столе большой чистый лист миллиметровки и попросил Батина проверить свою память. Алексей Васильевич не растерялся. Вынув из кармана рабочей стеганки кусочек карандаша, мастер уверенно вычертил прежде всего все строения предприятия, вплоть до ограды. А затем стал проводить линии с изломами - это разводки коммуникаций. Батин докладывал:
– Это - наша канализация. Она бездействует. Около кузницы в плывун просел колодец. Коллектор - около километра - забит фекалиями и мусором от сточных вод. Требуются большие работы, а у нас нет ни техники, ни цемента хорошего качества. Перед Октябрьским праздником мы подсоединили к уличной электросети мотор уцелевшего насоса в будке нашей артезианской скважины. В главном здании промыли водопровод и отопительную систему. Повреждений не обнаружили. Да, я забыт сказать: поскольку
251
канализацию нам не пустить до весны, Павел Иванович Клишев уже построил уборные с выгребными ямами.
– Павел Иванович, - Грабин обратился к начальнику ОКСа, - скажите, на каком расстоянии туалеты от инженерного корпуса?
– Метров на пятьдесят. Они достаточно хорошо маскируются елями и подлеском.
– Александр Иванович, - Грабин обратился к главному механику, - скажите, насколько будет надежным снабжение водой завода, прежде всего столовых? Меня особенно тревожит столовая за территорией предприятия - на Первомайке.