Вакханки в серебре. Готические стихотворения

Есепкин Яков

Преточатся волошки в лугах,Исцветут золотые рамоны,И тогда о мирских четвергахСтанут бить кровеимные звоны.Веротерпцев искать со огнем,А и мы мировольно горели,С полевой ли дороги свернем,Не обминуть сие акварели.Эти блеклые краски легки,Полыхать им на вербной аллее,Мы ж Христосу несли васильки —Звонов цветик любой тяжелее.

XVII

Ах, недолго цветут и лазурь-васильки,Травень пестует их, а рамонки сминают,Как уроним, Господь, из десниц туески —И

приидем к Тебе, аще нас вспоминают.Собирали мы в них те цветочки весной,Отреченно плели рукоделья неловки,Ароматы вились золотой пеленой,Долу ныне легко их клонятся головки.А и сами, Господь, тяжело премолчим,Яко бельная цветь, наши головы ницы,Слили кровь и одно пурпурою точим,И хоругви плетут из нея кружевницы.

XVIII

Будет лето Господнее тлеть,Расточаться во благости дольной,И не станем тогда мы жалетьО Кресте ли, о розе юдольной.Соберем луговые дарыИ в красе цветяных одеянийИзъявимся гурмой на пиры —Веселити их чернью даяний.Ах, не жалко июльских светил,Только б видел Христос оглашенных,Только б рек Он, что мертвых простилИ не вспомнит грехов совершенных.

XIX

Горят в коронах полевыеЦветы меж сорной озелени,Инаких нет, а мы живые,Студим кровавые колени.Куда влачимся, там и север,С колен восстанем – обернемся,Найдет коса на белый клевер,Тогда чернить его вернемся.И будут ангелы неловки,Исцветность палую сминая,И те зардевшие головкиПревиждят: всяка именная.

XX

Со левкоев цветущих венкиЗаплетем и приидем к чертогам,Опознают ли нас ангелки —Исполать вифлеемским дорогам.Будет ясное лето гореть,В белом клевере тлеть-расточаться,И очнемся еще усмотреть,Где на царствие Божье венчаться.Мертвым нечего даже снести,Им и звезды тлетворнее свечек,Ах, Господь, мы и будем тлестиХоть во льду херувимских сердечек.

XXI

Тяжелы во четверг набоженных слова,Не пеяют, Господь, и Твое ангелочки,Слезной кровию их преблестят кружева,А святые псалмы – всё одне лепесточки.Как не ждут нас теперь на иродных пирах,Изъявимся, мирским облаченьем играя.«Где, – премолвим ловцам, – ваш Ирод-вертопрах,Зреть адницы ему без конца и без края».И влачились, Господь, ко Тебе мы вечор,И теклись очеса багряничною слотой,Но повыбили чад и убрали в кляштор,Кайстры там и горят нищевой озолотой.

XXII

Во тяжелой сирени горетьДнесь пурпуровым эльфам и рдеться,Мы теперь не могли умереть,А и будем в канавы глядеться.Подойдет ли Христос к бродникам,Чтоб наречь фарисеям – довольно,Иидите ко смерть-родникам,Веселитесь хотя божевольно.И терничные звезды падутЗа всемертвые эти криницы,Нас тогда ангелочки найдутО соцвете кровавой денницы.

XXIII

Стези нагорные тернисты,А всё их красили слезами,Успели Божии горнистыИ мы лежим под образами.И горны сменятся на трубы,Сиять ли им, как изъявилисьВ кровавом цвете боголюбыИ за оклады восселились.Христос превидит наши лики,Начнут цвета мироточиться,И так речет: «Оне велики,За сих могу я поручиться».

XXIV

Смертоимную алость сотмим,Довлачимся ль ко Божиим тронам,А пред Господом встанем самим,Лазуриты вия по коронам.Молча будет глядеть ИисусНа волошек цветки ледяные,Кровососный расточится гнус —И претмить ли веночки земные.Выжгут пламень Его очеса,Алоцветно вспарят херувимы,И стечется в терничник росаОт венцов, кои Смертью язвимы.

XXV

Птицы нощно летят со молчащих вязниц,Их пухами, Господь, пресквернятся шалавы,Жалко выбили нас, а и бражники ницВ монастырских пирах клонят винные главы.Красовались весной и горели сады,Пустоцветом они горевым излетали,Нет и ряс золотых, и чернеют лады,Под трезвон песнярам цвет-веночки сплетали.Пурпур в чернь заплели – ладно кровью плести,Мастериц тех, Господь, литания всечасна,До парафий Твоих нам теперь не пройти,Наша страшная смерть уголями раскрасна.

XXVI

Буде некому роз отнестиИисусу, воспрянем со тленаИ начнем всекроваво тлести,И начинет пылати Селена.А не станется ангелов тех,Украсят пированья святые,Мы тогда для иродских потехИ загасим венцы золотые.Хороши будут наши цветки,Лишь терницы багряной коснемся,Вспыхнут золотом их лепестки,Изгорят – и в огонях вернемся.

XXVII

Винцент, Винцент, во тьме лимоннойЛегко ль витать, светил не зряши,Мы тоже краской благовоннойОжечь хотели тернь гуаши.Водою мертвой не разбавитьЦвета иссушенной палитры,И тернь крепка, не в сей лукавить,Хоть презлатятся кровь и митры.Легли художники неправоИ светы Божии внимают,И двоеперстья их кровавоЛишь наши кисти сожимают.

XXVIII

Юровые луга соцветут,Отродятся некровные корни,И веночек Христу доплетутИз шипов, как и терния горни.А были василечки живы,Цветом красным в плетеньях горели,Так и розам алкать синевы,Яко Божие те акварели.Все во терние цвет-васильки,Иль на розы Христосу глядетьсяРазве наши сухие цветкиО веночке Его будут рдеться.

XXIX

Страшный вторник, Господь, разливает нефрит,И в зеленях Твоих веселее лампады,Втще живая вода богосвятно горит,Как живицею здесь отцвели вертограды.Изуверились мы, благо присно мертвы,А и чем проняли клиры звонных часовен,Слезы наши собрать не потщились волхвы,Каждый ныне собит небокормленный овен.И царевишны спят во церковных углах,И лебяжьи пуха ткутся жизненно тонки,Вместо яствий лежим на трапезных столах,Сплошь над нами, Господь, пречернеют иконки.