Валентайн
Шрифт:
Вечность!
— Иди ко мне... иди ко мне, дитя мое, — проговорила она. — Это будет труднейший путь для них для всех. Я пролила кровь, дабы призвать тебя, мой возлюбленный, мой сын.
В мире духов она прошла к дереву, на котором распятый мальчик грезил в полусне, — к самому старому дереву в вечном лесу, а в мире красок и форм Симона Арлета облачалась в безвкусный кричащий плащ колдуньи на телешоу, содрогаясь в беспрестанном оргазме вместе с предсмертными судорогами лягушки.
• ищущие видений •
— Пока что, — сказала Петра, — это просто нелепое шоу. Мне кажется, что повальное увлечение Тимми Валентайном...
После того как Петра спасла Брайена из фойе и увела его в зал, они посмотрели на выступления уже нескольких самых, наверное, идиотических из гостей Великого Дэйва: в частности, женщины, которая утверждала, что видела статуи Тимми Валентайна на фотографиях с острова Пасхи, с Гималаев и с Луны, и двенадцатилетних школьниц из неформального фан-клуба Тимми по поводу "Клейдесдальского [44] коэффициента" каждого из кандидатов.
44
Клейдесдаль — порода лошадей-тяжеловозов. Здесь, наверное, имеется в виду оценка по внешности.
— А как тебе тот археолог, или антрополог, или кто он там был? Ну, который доказывал, что о Валентайне записано в исторических документах и что его изображения появляются на протяжении веков в изобразительном и прикладном искусстве? — спросил Брайен. — Что-то было в тех слайдах... зловещее, ты не находишь? — И особенно если ты знаешь, что знал Брайен. Если ты был в лабиринте на чердаке дома-замка на Голливудских холмах, стоял с заостренным колом в руке и смотрел на молоденькую девчонку, оплетенную водорослями, в стеклянном гробу с морской водой... если ты был в горящем особняке в Айдахо и видел вампиров, корчащихся в пламени... да. В словах этого доктора Леви что-то все-таки было. От полотна Караваджо просто веяло жутью. Глядя в глаза затемненного ангела, даже на бледном рентгеновском снимке, Брайен что-то такое почувствовал. Мурашки по коже. Дрожь страха.
— Да очередной малахольный с больной фантазией, — сказала Петра, хотя ей самой показалось, что ее голос звучит как-то нервно. — Хотя говорить он умеет, надо отдать ему должное. Люди с ученой степенью, тем более профессора, обладают некоей аурой исключительности, и ты невольно относишься к ним с почтением, так что им, как правило, сходит с рук почти любой откровенный бред.
Брайен не знал, насколько он может ей доверять. Что она сделает, если сказать ей всю правду? Вовсе не исключено, что она рассмеется ему в лицо. Он сказал:
— А я не уверен, что это бред.
— Правда? — сказала Петра. — Но опять же ты знаешь что-то такое, чего я не знаю.
— Наверное.
Брайен взглянул на сцену. Они с Петрой сидели в огороженной секции, выделенной для прессы. Зал был полон. Туристы за несколько дней занимали очередь за бесплатными билетами на запись шоу. Аудитория Тимми Валентайна, похоже, ни капельки не постарела. Старшие школьники в ярких нарядах, чуть ли не светящихся неоном. Некоторые — даже с родителями. Яппи и повзрослевшие Гиджет [45] . Панки, которым претили сахарно-сладкие мелодии Тимми, но которых привлекали его некрофилические тексты. На балконе сидели избранные. Элита. Брайену показалось, что он разглядел Ширли Маклейн, Принца, Стивена Кинга и даже вроде бы Вуди Алена — хотя в последнее верилось с очень большим трудом. Потолок в зале — в тему Леннона — был расписан психоделическими узорами: радугами, закрученными вокруг гигантских грибов, каковые грибы представляли собой высокотехнологичные осветительные приборы. В центре росписи красовалась мандала в виде креста из четырех желтых субмарин. На носу каждой лодки — голова одного из четверки «Битлов».
45
Главная героиня одноименного фильма «Гиджет» — романтической ленты для подростков про любовь, море, солнце и серфинг.
— Пошловато, — заметил Брайен, имея в виду потолочную роспись. — О Господи, это действительно Уильям Берроуз, — добавил он, заметив в проходе костлявую фигуру.
— Не уводи разговор в сторону, — нахмурилась Петра. — Так что ты там знаешь?
— Ты все равно мне не поверишь.
— Ты удивишься, если узнаешь, во что я способна поверить. В выходные я была у Симоны Арлета. Я прошла сквозь огонь. — Она откинулась на кресле и достала из сумки очки. Брайен подумал, что она очень даже привлекательная женщина. Не по-голливудски, но все-таки привлекательная. Она была моложе него. Лет тридцать шесть — тридцать семь. Еще не «изношенная», но уже на грани. В ней было что-то печальное, даже когда она улыбалась. Сейчас в ней не было ничего от той живой, дерзкой и бойкой женщины, какой он ее помнил. Должно быть, она действительно сильно переменилась после смерти сына.
Джейсон — худенький невысокий мальчик. С остекленевшим, безжизненным взглядом. Вполне вероятно, что он сидел на риталине. Или вообще на какой-нибудь наркоте. Брайен видел его всего раз или два, и мальчик не произвел на него впечатления — вообще никакого, ни хорошего, ни плохого. Очень милый, как ребятишки из телерекламы. Большие глаза, светлые волосы, длинные с одной стороны головы и почти выбритые с другой. Ему бы понравилось сегодняшнее представление; в те пару раз, когда Брайен его видел, тот неизменно слушал Тим-ми Валентайна в своем плейере.
— Может, устроим себе поздний ужин? Ты как, не против? Я тут поблизости знаю один очень хороший тайский ресторанчик, который открыт до пяти утра. А то одних бутербродиков явно будет маловато. — Брайен отвернулся. Он уже привык получать отказы.
— Звучит заманчиво, Брайен, — сказала Петра. — А теперь — тихо. Появляется королева медиумов.
Брайен вдруг преисполнился непоколебимой уверенности, что эту ночь они проведут вместе. «Господи, будем надеяться, что у нее», — подумал он. Он не убирал свое логово уже, наверное, полгода. Она улыбнулась ему, и эта улыбка обещала новое начало. Для Брайена, чья жизнь закончилась семь лет назад — сгорела в огне вместе с тем маленьким городочком в горах; засыпана снегом, — сама идея начала казалась странной и чуждой. Он даже не знал, получится у него или нет снова зажить настоящей жизнью.
Петра переменилась. После смерти сына она стала совершенно другим человеком — глубоким, серьезным. Способным на прочные и душевные отношения. Это пугало его и радовало. И возбуждало.
• иллюзии •
— Ну что ж, пришло время встречать последнего — и, наверное, самого знаменитого — из членов жюри конкурса двойников Тимми Валентайна. Позвольте напомнить, что победитель получит не только денежный приз — десять тысяч долларов, но и главную роль в фильме кинокомпании «Stupendous Pictures» «Валентайн», эпической феерии с бюджетом пятьдесят миллионов долларов, которую будет снимать лауреат премии «Оскар» за лучшую режиссуру — это была комедия «Глухой в Венеции», безусловный хит прошлого года — великолепный Джонатан Бэр.
[Бэр крупным планом — легкий поклон. АПЛОДИСМЕНТЫ.]
— Итак, леди и джентльмены, последний из членов жюри — Королева Медиумов и Сверхъестественных Феноменов — человек, проникающий в тонкие сферы, — автор бестселлера «2001 год — 10 горестных предсказаний» — женщина, которая утверждает, что она ежедневно общается на астральном уровне с Клеопатрой, Наполеоном, Элвисом и — сюрприз для вас, дорогие друзья — с Тимми Валентайном! — Симона Арлета.
[МУЗЫКА: ГНЕТУЩАЯ МРАЧНАЯ ГОТИКА, переходящая в ТЕМУ ИЗ «ИЗГОНЯЮЩЕГО ДЬЯВОЛА»]