Валлийская колдунья
Шрифт:
Уинн с силой прикусила нижнюю губу и быстро заморгала, пытаясь справиться с переполнявшими ее эмоциями, грозившими вылиться наружу.
— Ничего не выйдет, — невнятно пробормотала она и нехотя посмотрела на влюбленных.
На Эделин, видимо, не произвело впечатление откровение Дрюса — скорее всего, она ничего не поняла. Но следующая фраза девушки развеяла эту надежду.
— Я не чувствую к сэру Кливу то… что чувствуете вы. — Эделин посмотрела на Дрюса, и настала ее очередь покраснеть. — А вот к Дрюсу…
Она замолчала, но Уинн
Она проглотила ком в горле и снова прокашлялась.
— Я попытаюсь урезонить сэра Клива. Но не больше, — хмуро добавила она. — Хотя мне непонятно, почему бы вам двоим не поговорить с ним.
— У тебя на него больше влияния, — сказал Дрюс.
Уинн покачала головой.
— Ты заблуждаешься, Дрюс. И вы тоже, Эделин. Ему нужно только одно. Власть и земли. Земли и власть.
— Это уже две вещи, — заметила Эделин.
— Это одно и то же, — отрезала Уинн. — А теперь оставьте меня. Просто оставьте и дайте мне подумать.
Она повернулась и зашагала к реке, затем остановилась на берегу, сложив руки на груди и выпрямив спину.
— Тогда ладно. Мы уходим, Уинн. Но помни, ты согласилась. Сегодня как раз подходящий день, — добавил Дрюс.
Она бросила на него холодный взгляд.
— Если ты ждешь чуда, то лучше сходи в часовню и помолись.
— Но если отец объявит о помолвке сегодня, тогда все станет намного сложнее, — захныкала Эделин.
— А, чтоб вас обоих! — выругалась Уинн. — Эделин, в таком случае запритесь у себя в спальне. Скажитесь больной. Или еще что-нибудь. Вашему отцу вряд ли захочется объявлять хорошую новость в отсутствие невесты. А что касается жениха… — Она замолкла, пораженная мстительной мыслью, пришедшей на ум, и чуть скривила губы в горькой улыбке. — Если жених несколько переберет и не сможет присутствовать на празднике, ну что ж поделать… — Она пожала плечами и многозначительно взглянула на Дрюса.
— Что ты хочешь сказать… о-о, — Дрюс выпрямился, начав догадываться. — Ты подсыпешь ему что-нибудь?
— О нет. Не я, — возразила Уинн. — На этот раз сей подвиг совершишь ты. — Она снова отвернулась от них. — А теперь ступайте.
— Дрюс, что она замышляет? — услышала Уинн голос англичанки, когда влюбленная пара направилась к замку.
— Тебе это не нужно знать, милая. Но она все устроит. Уинн можно верить.
Резкая боль пульсировала в груди Уинн, пока она стояла одна на крутом берегу. Они считают, что ей можно верить. Ну и ну! Когда дело касается Клива Фицуэрина, она сама себе не верит. Но они все же ждут от нее, что она решит их проблемы с этим человеком. Как глупы молодые влюбленные.
А она поступила глупее всех.
Все ее усилия приведут лишь к тому, что она выиграет немного времени для этой помешанной пары. Они проведут вместе день,
Уинн оставалось надеяться, что короткий роман Эделин с Дрюсом пустил не очень глубокие корни. Что касается Дрюса, то он перебрал много женщин и, безусловно, сумеет оправиться от этой потери без особых страданий. Она тоже скоро придет в себя. Что еще им остается делать?
Ровно в полдень начали звонить колокола часовни Святого Питера, созывая обитателей замка и деревенских жителей собраться на лугу, где шли спешные приготовления к ярмарке. Уинн увидела Клива издалека, но сразу свернула в другую сторону. Она пришла на праздник с единственной целью — отдать Дрюсу маленький пакетик с травой, которую тот должен будет подсыпать в вино Клива. За детьми обещал присмотреть Баррис, к которому позже присоединится Дрюс. Эделин уже лежала в кровати с компрессом на голове.
Уинн мудро держалась от лорда Уильяма подальше, когда услышала, как он сердито выругался, узнав о внезапной болезни дочери. Как же он воспримет, что его будущий зять в такой день не смог удержаться и напился до беспамятства? Он, несомненно, придет в ярость, но Уинн успокаивала себя, что гнев лорда вскоре утихнет. В конце концов, его мысли сейчас больше заняты двумя маленькими сыновьями.
Несмотря на то, что праздник был устроен впопыхах, на нем царило веселье. Начались соревнования. Бег. Борьба. Даже, кто больше съест и выпьет. Самые меткие лучники лорда Уильяма боролись за приз — золотую монету. В их рядах Уинн и нашла Дрюса. Он и Баррис о чем-то говорили, а пятеро ребятишек сгрудились вокруг.
— Ты сможешь, Дрюс. Ты победишь этого…
— …старого англичанина с седой бородой.
— Седая борода не помешает ему как следует целиться, — заметил близнецам Артур. — И все мы, по крайней мере частично, англичане.
— Только не Дрюс и Барри, — возразила Изольда. — Они настоящие валлийцы.
— И Уинн.
— Совершенно верно, — согласилась с Броиуэн Уинн и ласково притянула к себе девочку. — Рис и Мэдок, я думаю, вы не должны считать, что это турнир между англичанами и валлийцами. Здесь просто соревнуются очень хорошие стрелки.
Дрюс улыбнулся ей и щелкнул натянутой тетивой большого лука.
— Да, мы все стрелки. Но хорошо известно, что лучшие стрелки — валлийцы. И сегодня я это докажу всем и каждому.
— Особенно лорду Уильяму? — спросила Уинн, приподняв бровь.
Улыбка Дрюса несколько померкла, но он стал еще более решительным.
— Ты совершенно права, Мудрая Вещунья Раднора. Скажи-ка мне, каков будет исход сегодняшней битвы?
Уинн заглянула в его темные глаза. В том, что он победит в соревновании, можно было не сомневаться. Но выиграет ли он самый желанный приз — об этом она могла только догадываться, и в эту секунду чутье говорило ей, что нет.