Валютчики
Шрифт:
Ко мне направлялась девятнадцатилетняя скупщица золота из Ставропольского края. Летом состоялось наше знакомство. Тогда Ленка — по цыгански вычурно — предложила десяток украшений, по большей части женских. Поначалу я не хотел разговаривать, приняв за цыганку с вокзала. Лена оказалась девушкой с подвешенным языком. Отец цыган, мать русская. Дома семья занималась скупкой золота у населения. Она садилась в поезд, или на перекладных по трассе катила в Ростов. Отмечалась у родственников отца, потом шла к валютчикам частями сдавать мелочевку. Ее знали все. Но вскоре принялись
— Привет, — прижалась Ленка пышным бюстом. На лице с яркими голубыми глазами расцвела улыбка. Ямочки на щеках. — Как банкуется? Как дела?
— Почти забыл. Обещала приехать через месяц, — обнял я за плечи. — Прошло полгода. Что-нибудь случилось?
— Мужа посадили за наркоту, — вытащив пачку дорогих сигарет, девушка сунула одну в сочно накрашенные губы. Капризно покривилась. — Занялся не тем, на иглу сел. Гонял бы королей по районным городкам, было бы в порядке.
— Сочувствую, — поцокал я языком. — Когда успела выскочить замуж?
— У нас не проблема, — отмахнулась Ленка. — По прежнему без весов?
— Клиентов с золотом не так много, японские стоят сотню баксов. Работаю вечером, разбить недолго.
— Помню, плюгавому втер так, что мимо холодильников до ворот голубем пролетел. Который пытался угрожать.
— Столько приключений, впору романы сочинять. Привезла чего?
— Есть работа, — сделав пару затяжек, Ленка щелчком длинных ногтей послала окурок по дуговой линии. — Беги к знакомому на поклон. Если он на месте.
— Пашет, — успокоил я. — Крепко затарена?
— Десятка два изделий. Как лом сливать не буду. Поднимешь цену, начнем беседовать.
— Паленых нет?
— На подлянки сроду не шла, — высунув руки из рукавов, девушка показала унизанные перстнями пальцы. — Куда спрячемся, за ларек? В магазине вход и выход в одни ворота.
— Погнали в промтоварный зал. Челноки разошлись, лишь уборщики.
— Весы не уплывут?
— Виталик стоит до последнего. На хозяина работает. Помнишь рыжего, что взвешивал в прошлый раз?
— Смутно.
— Обули. Крутится на чужих бабках. Ему лишь бы на выпивку хватило.
Зайдя в павильон с рядами пустых прилавков, с зависшими над ними из металлических труб вешалками, нашли уголок, присели на ящики. Ленка по одному начала стягивать колечки с камнями и без них. Расстегнула кофту, показала ожерелье из различного плетения цепочек на голой шее. Прикинув вес перстеньков на ладони, я глянул на цепочки, обратился к девушке:
— По сколько просишь за грамм?
— По какой цене вы принимаете изделия? — напряглась Ленка.
— Добавляем к стоимости лома червонец — другой, и все. У нас главное не ценность украшения, оборот. Купил — продал.
— Накидывай два червонца и бери.
— Потопали за весами.
Проскочив
— Весы не проблема, — ощупал Ленку с ног до головы Виталик. — Мне что — нибудь обломится?
— За взвешивание заплачу, — пожал я плечами.
— Этого мало, — Виталик начал выпендриваться одинокой вошью на лобке. — Сдашь часть товара, поговорим.
— Сам беру дороже установленной на лом цены на двадцать рублей.
— Почему не накинуть, если изделия стоящие, — не унимался Виталик. — Показывай, не стесняйся.
С тоской посмотрев вдоль центрального прохода и не увидев на подмостках валютчиков, я перекинул взгляд на Ленку. Она выпятила полные в краске губы, за которыми виднелись ровные зубки. Блин, пупсяра из американского мультфильма. Чем они чистят свой частокол! Который год пользуешься «Бленд — а — Медом», результат не впечатляющий. В общем, на глазок Ленка не отдаст. Взвесив где-нибудь, попрется к другим.
— Ныряем в твою конуру, — кивнул я головой.
— Другой разговор, — повеселел Красномырдин.
Дверь палатки была приоткрыта. Вытащив из — под стола японские весы, Виталик приготовил к работе. У валютчиков появились накрученные приборы с десятком кнопок на панели. Они позволяли манипулировать весом как угодно, в зависимости от количества металла и принесшего сдавать человека. Надавил на одну, обвесил на десятые доли грамма, вправил другую — на целый грамм. Виталик пользовался прибором первого поколения. Тоже можно творить чудеса, но перед потенциальным лохом. Несмотря на многолетнее знакомство, я не сводил глаз с пальцев Красномырдина, хотя существовал неписанный закон — своих не обувать.
— Выкладывай, — разрешил Виталик.
Забрав у Ленки перстни, кольца и цепочки, я скатал тяжеленький комочек, положил в углубление площадки. Выпало сто двадцать восемь и три десятых грамма. Ленка посопела носом, почмокала губками.
— Крупнее не выпрыгнет, — дохнул облаком перегара Красномырдин.
— Сто двадцать восемь и три, — повторила Ленка. Обратилась ко мне. — Калькулятор есть? Как столковались.
— Договор дороже денег, — забегал я по кнопкам «Ситизена». — Лом принимается по сто шестьдесят рублей. По сто восемьдесят за грамм.
— Считай.
— Двадцать три тысячи девяносто четыре рубля. Цепочки не проверял. Замочки в норме?
— Все целое, не потертое, не пожеванное, — заверила девушка. — Замочки не закусывают.
— Если отстегну сотенными, возражений не будет?
— Лучше пятихатками, — заартачилась Ленка. — Куда рассовывать, в задницу?
— Другого места нет? — хохотнул Виталик. — Вон каких выплевываете, мешок с баксами поместится.
— Тебя бы расположили, если бы нужда была, — сердито зыркнула скупщица. Обернулась. — Пятихатками. Меньше — растрачу.