Вампир без клыков
Шрифт:
Когда замок щелкнул и нити отдалились от меня, я подумал лишь о том, что…
Моя жизнь этого стоит.
***
Не испытывал голод. Лишь боль от ран, которые никак не заживали. Пальцы чувствовали кровь и воспаленные ткани. Лишь глаза перестали напоминать о себе. По всей видимости, их утрата единственное, с чем мог смириться организм.
Никто не навещал. Одиночество поглотило бы, не будь вторая душа столь беспокойна. Раньше, когда она только вселилась, я чувствовал каждую мысль, каждую эмоцию вора, живущего во мне. Со временем это ушло,
Теперь же оно стало чем-то иным. Не тенью человека, как когда-то. Не духом, одерживающим верх над чем-то во мне.
Оно стало монстром.
Говорят, вампиры жаждут крови.
Я не жаждал. Мне нужно было нечто большее. Что-то, что связано… Нитями.
Вторая душа утратила свою личность, изменилась, мутировала. Словно слизень, брошенный в соленую лужу, растворилась и стала чем-то… другим. Незримым, но ощутимым, как пригоршня песка в чае за ужином.
Револьверы были при мне. Их не стали забирать, как и патроны. Наоборот — когда я выронил пистолет после схватки, поддавшись резкому расслаблению… мне всучили оружие в руку.
Даже догадывался, кто именно это сделал. Это существо знало о том, что мне предстоит что-то пережить за то время, что я заперт. И оно не хотело, чтобы я был неподготовленным.
Когда у стены что-то зашевелилось, я не нуждался в перезарядке или взведении курка.
Только навести и выстрелить.
Но я медлил. Нити были коротки, тянулись не дальше метра. Это говорило о том, что гость слаб, глуп или искалечен. Его помыслы даже не касались меня. Что и оставило пулю в барабане.
Стоило подавать голос или нет — я не знал. Лишь наблюдал, как неизвестное существо передвигается с места на место, подчиняясь нитям… или подчиняя их. Намерения были не враждебными, но и не дружелюбными. Неизвестное вело себя как на своей территории. Оно не ощущало опасности, будто не знало о пуле, замершей у курка. Это вызывало интерес, но вместе с тем, мне не нравилась главная нить, которой руководствовалось существо.
Оно искало пищу.
— Кто ты такой? — спросил я.
— О… вот ты где… моя хозяйка просила тебя найти.
Нити метнулись ко мне. Пища была найдена.
— Как зовут хозяйку? Кто она? Скажи это перед тем, как сделаешь шаг в могилу.
— Что тебе даст моя смерть? Даже не знаешь, где сидишь ты. Или где сижу я. Глупый человек.
Мое терпение угасало. С каждой секундой. Может, долгое время одиночества заставило меня нажать спусковой крючок. А может, неуверенность: было заточение продолжительным или пока еще нет.
Я ничего не знал, кроме того, что дуло смотрело прямо на цель.
Когда эхо выстрела ушло из ушей, а нити разъело, я вновь взвел курок. В барабане оставалось пять пуль. Слишком мало, чтобы я рисковал и менял гильзу на патрон. Слишком много для того, чтобы бояться промахов и новых гостей.
Я поерзал в углу, который служил мне и ночлегом, и последней линией обороны.
С тех пор, как ослеп, больше не приходилось закрывать глаза для сна. Я использовал
Только не нужно просыпаться. Ведь ты и не засыпал.
Сложное чувство. Вполне приятное.
Глава восьмая, в которой оглашают рождение
Сон был прерван голосом:
— Просыпайся, друг мой.
Привычно захотелось взглянуть на мир, но он оставался для меня мраком. Решил воззвать к Дару, чтобы по нитям определить говорившего, но ни одна жилка не появилась.
— Сон выключает силу вампира. Дар возвращается спустя какое-то время, но это произойдет уже тогда, когда ты будешь мертв.
Голос Джордана звучал спокойно, размеренно, как и подобает манере разговора инквизитора, демона, убийцы.
— Ты пришел меня убить?
Отложив пистолет, я поднялся. Без глаз и без Дара револьвер был лишь игрушкой.
— Хочу поговорить. И я ждал, когда ты уснешь, чтобы мы могли пообщаться без твоего Дара.
— Свой ты, конечно же, оставил при себе?
— Нам обоим нужно выбирать место для сна. На этом корабле я не спал ни разу.
Вспомнив липкую усталость, навалившуюся на меня недавно, я невольно испытал сочувствие.
— О причинах, — продолжал Джордан, — можешь не спрашивать. Они ясны. Я вампир, убивший демона в себе; я дружок Некрос, неоправданный авторитет получил через близость с настоящим капитаном судна. Да и таскался я с человеком, валькирией, и двумя вампирами-мутантами. Экипажу не за что меня любить. Здоровяк, которого ты убил, был одним из зачинщиков: думаю, благодаря ему была совершена львиная доля успешных убийств моего тела. Начиная с падения в море, когда та тварь еще была жива, заканчивая воткнутым в подушку лезвием, на которое я недавно прилег затылком.
— И что ты этим всем хочешь мне сказать?
— То, что ты, Ян… друг мой, ради всего нечистого, что в нас с тобой есть. Ты правда думаешь, что я хотел тебя обидеть?
— Очень похоже на то.
— Не глупи. Этот корабль — яма с крысами, одна крупнее другой. Некрос сама не любит свою команду, но команда любит ее. Когда-то именно эта дамочка залатала некоторых. Она же позволила каждому на этом корабле сбежать из Альтстона, в который ворвались инквизиторы. Ты этого случая не знаешь, может, если прибыл с юга…
— Этот город все хвалили за неприступность.
— Инквизиция все в мире достанет, в этом я тебе клянусь. Для нее нет ничего неприступного. Магия, мечи, механизмы, родная земля — в Холиврите мы не спеклись только благодаря Некрос и Темнолесью… Неважно. Самая главная заслуга Некрос перед вампирами: она организовала захват Грида. Об этом ты точно слышал.
— Разве город не уничтожили?
Было не слишком интересно общаться на такие отвлеченные темы, ведь моя обида на Джордана сидела в событиях гораздо более недавних, чем те, которые затрагивал демон.