Вампир для истинной королевы
Шрифт:
— Может быть, ты и права, — Эвелина пристально смотрела на меня. Догадывалась об истинной причине столь внезапного недомогания? — Но, милая Агнесса, я хочу тебе сказать вот что: ты почувствуешь себя еще более нездоровой, если эта леди захочет попробовать тебя на вкус.
…Потом Эвелина удалилась, а мы остались с Этьеном. Он присел ко мне на кушетку и покровительственно приобнял за плечи.
— Кажется, я знаю, что будет этой ночью.
— Молчи, — я глазами указала на Лей. Цветочная фея как раз занялась персиком и ухитрялась чавкать на всю гостиную,
— Да, я понимаю, — грустно сказал Этьен, — ты виделась с леди Вьенн?
— Угу.
Он помолчал-помолчал, а затем неуверенно проговорил:
— Слушай, Агнесса. Но если тебя не будет ночью, то мне тоже не хочется оставаться один на один с этой… Вампиршей, провались она к демонам.
— И что делать?
— Можно я переночую у Эвелины? Ты не против?
Я просто не нашлась, что ответить. Да и кому из них двоих было бы интересно мое мнение? Затем, подумав, осторожно спросила:
— Хм… Этьен. Ты отдаешь себе отчет в том, что делаешь, а?
— Ну конечно! — он едва не подпрыгнул, — я люблю Эвелину, и мы собираемся пожениться!
Наверное, хорошо, что я все это время сидела.
Светлые, трогательные и — по словам Этьена — самые что ни на есть возвышенные отношения между лже-служанкой и девицей-оборотнем завязались еще во время похода к портному, когда Эвелина с ехидненькой улыбочкой на губах и невинным шепотом «позволь, я тебе помогу раздеться, дорогая!» просочилась за ширму в примерочной.
— М-да. — я мрачно поглядела на довольного Этьена.
— Ну, Агнессочка, что я мог поделать? Это же… это же любовь!
— Кто бы сомневался, — я покачала головой.
В голове плавали очень, очень грустные мысли о том, что замужество полагалось мне ровно через сто три года.
С наступлением ночи я снова облачилась в шпионский наряд — черный бархат, кинжал в ножнах, которым я совершенно не умею пользоваться. На пояс набор отмычек, которыми я даже несчастное бюро не смогла вскрыть. Не шпион, а горе-шпион, которого поймать или убить — раз плюнуть. Хорошо Этьену! Убежал к возлюбленной, сияя как новенький медный таз. Его бы на мое место… Тут я подумала, что завидовать друзьям нехорошо, выбросила из головы довольного жизнью Этьена, а сама вышла из дома, не забыв плотно прикрыть дверь.
Стояла тихая волшебная ночь — одна из многих тысяч ночей, что уже прожил — и несомненно еще проживет — Светлый лес. Она была тихой и теплой, ущербная луна нежилась в пуховых облаках, звезды выстраивали вечные и почти не меняющиеся хороводы. Внизу же дремал парк, мало чем отличающийся от леса. Не спал, а именно дремал — отовсюду доносились шорохи, непонятные поскрипывания…
Я невольно поежилась. Хорошенькое дельце, теперь мне брести через весь парк во дворец, потом искать какое-нибудь открытое окно… Хорошо еще, что я наконец разузнала, где королевский кабинет. Тьфу, позорище какое. Агнесса Рой де Лив отправляется обыскивать собственного жениха. Никогда бы не пошла на это, если бы не угрозы леди Вьенн — да покусает ее оборотень…
Мой путь пролегал мимо лужайки, носящей гордое название «Долина роз», затем я должна была обогнуть Русалочью заводь, пройтись вдоль ручья и свернуть на главную дорогу у горбатой сосны. Дорога бледно-желтым призраком вливалась в королевский сад, откуда я собиралась попасть во дворец.
Вздрагивая от каждого шороха и озираясь, я миновала Долину роз — она, хоть и не полностью, оправдывала свое название: розовых кустов там было предостаточно. Стараясь шагать бесшумно, чтобы — упаси Всевышний — не перебудить всех цветочных фей этой поляны, я старательно обошла испускающие аромат заросли и двинулась дальше.
Вскоре среди шелеста деревьев стало различимо и журчание воды: над заводью весело крутилось колесо водяной мельницы. Я прислушалась — ага, и русалки вышли на прогулку. Их тихое бормотание удивительно далеко разносилось по ночному парку. Одна из них даже высунулась из заводи, раздвинув руками камыш, словно шторы.
— О, мужественный странник! Не подашь ли руку прекрасной деве?
Затем, сообразив, что перед ней вовсе не странник, русалка наморщила нос.
— Чего уставилась? Иди уже своей дорогой. Нужна ты мне, как же…
— А что, тут и странники бывают? — не удержалась я.
Зеленые глаза русалки подернулись мечтательной дымкой.
— Не часто, но хаживают. Последний раз один такой мне перстень подарил, обещал вернуться и навеки быть со мной… — тут она горестно вздохнула, — чует мое сердце, что нашел себе другую… изменник…
— Это был эльф? — я немного удивилась. Все-таки эльфы оставались нечувствительными к русалочьим чарам.
— Еще какой эльф, — уныло призналась моя собеседница, — красавчик! Глаза что сапфиры, кудри что золотые нити…
— Ну, ничего, еще кто-нибудь попадется, — искренне посочувствовала я ей, про себя подумав — подарил ей эльф перстень, чтобы не приставала, да и ходу от заводи, пока сеть чар не оплела слишком крепко…
— Надеюсь, — ответила русалка и с громким «плюх» исчезла под водой.
А я поспешила дальше. По берегу ручья с холодной водой, до горбатой сосны… вот и дорога! Я с облегчением вздохнула. Мое ночное предприятие пока что проходило гладко — никто за исключением русалки меня не видел, а я, в свою очередь, пока не столкнулась с разгуливающим по ночам и пожирающим людей чудовищем.
Вскоре в ночном воздухе закружился аромат цветущих яблонь — это означало, что до сада рукой подать. Еще немного — и — я все-таки без приключений добралась до белых стен королевского дворца.
Та-ак, Агнесса. Теперь бы найти открытое окно!
Я бочком двигалась вдоль стены, и вот — мне наконец-то повезло. Подтянувшись на руках, я с трудом перевалилась через высокий подоконник и кое-как спрыгнула на пол.
Вы можете, конечно, посмеяться над тем, как неуклюже и медленно шпион влезает в окно — позвольте, Агнессу де Лив никто не учил лазать в чужие дворцы. Равно как никто не учил пользоваться отмычками!