Вампирские архивы: Книга 2. Проклятие крови
Шрифт:
Он уже прежде бывал в Почетных комнатах, со многими женщинами. Но никогда он не чувствовал подобного возбуждения — и волнения. Ему казалось, будто он окаменел.
В Почетной комнате номер три стояла одна большая кровать, устланная красными атласными простынями. Красным был и бархатный ковер, и занавеси на зарешеченных окнах, и тени от одинаковых ламп по обе стороны кровати.
Джим сел в мягкое кресло и стал ждать, весь дрожа.
«Успокойся, — убеждал он себя. —
Да, конечно.
Услышав в коридоре шаги, он вскочил на ноги и повернулся к двери, ожидая, когда та откроется.
Спотыкаясь, вошла Диана, которую подталкивали сзади Морган и Доннер, коренастые помощники Дока. Она сверкнула глазами на Джима.
— Ключ, — сказал Джим.
Морган покачал головой.
— Я бы на твоем месте не стал.
— Это ведь я ее притащил.
— Стоит дать ей послабление, и она расквасит тебе не только нос.
Джим протянул руку. Морган, пожав плечами, бросил ему ключ от наручников, затем оба вышли. Дверь захлопнулась, автоматически закрывшись на замок.
И он остался наедине с Дианой.
Судя по ее виду, она отчаянно сопротивлялась, пока ее вели в Почетную комнату. Ее густые волосы были растрепаны, падая золотыми прядями на лицо. Синее атласное платье свалилось с одного плеча. Пояс платья распустился, открыв узкую щель от поясницы до каймы у колен. Больше на ней ничего не было.
Джим подсунул палец под пояс и потянул, распуская наполовину развязавшийся узел, затем распахнул платье, стягивая его с рук, пока оно не уперлось в наручники на запястьях.
Несмотря на возбуждение, он ощутил чувство вины, увидев красные полосы на ее животе.
— Мне очень жаль, — пробормотал он.
— Делай, что собирался, — ответила она. Хотя она старалась, чтобы голос ее звучал твердо, Джим услышал в нем едва заметную дрожь.
— Я сниму с тебя наручники, — сказал он. — Но если станешь драться, мне придется снова тебя стукнуть. А мне этого не хочется.
— Тогда не снимай их.
— Без них будет легче.
— Легче для тебя.
— Ты знаешь, почему ты здесь?
— Разве не очевидно?
— Не столь уж очевидно, — сказал Джим, стараясь говорить осторожно. Комната прослушивалась. Страж в Центре безопасности наверняка все слышал, а сам Роджер очень любил слушать записи из Почетных комнат. — Дело не в том, что я просто… могу с тобой развлечься. Дело в том, что… я должен сделать тебя беременной.
Глаза ее сузились. Она прикусила губу и ничего не сказала.
— Это значит, — продолжал Джим, — что мы будем видеться каждый день. По крайней мере, в те дни, когда ты можешь зачать. Каждый день, пока ты не забеременеешь. Понимаешь?
— Зачем им нужно, чтобы я забеременела? — спросила она.
— Им нужно больше людей. Для охраны, обслуги и так далее. Нас слишком
Она посмотрела ему в глаза. Он не мог понять, поверила ли она в его ложь или нет.
— Если ты не забеременеешь, тебя отправят к донорам. Там намного хуже, чем здесь. Доноры… все стражи могут их иметь, когда захотят.
— Значит, или ты, или вся банда?
— Именно.
— Ладно.
— Ладно?
Она кивнула.
Джим начал раздеваться, чувствуя нескрываемый упрек в ее взгляде.
— Ты, наверное, ужасный трус, — сказала она.
Он почувствовал, как его охватил жар.
— Ты на вид совсем не злой. Значит, ты трус. Раз служишь этим тварям.
— Роджер очень хорошо к нам относится, — сказал он.
— Если бы ты был мужчиной, ты бы убил его и всех ему подобных. Или умер бы, попытавшись это сделать.
— У меня и здесь неплохая жизнь.
— Жизнь пса.
Раздевшись, он присел перед Дианой. Его лицо отделяло от золотистого пушка в ее промежности лишь несколько дюймов. Ощутив неожиданную жаркую волну похоти и стыда, он опустил взгляд к короткой цепочке, туго натянутой между ее лодыжек.
— Я не трус, — сказал он и снял стальные браслеты.
Едва оковы упали на ковер, она ударила коленом ему в лоб, не слишком сильно, но достаточно, чтобы он потерял равновесие и стукнулся задом о пол. Диана упала назад, изогнувшись и упираясь бедрами ему в грудь. Прежде чем он сумел подняться, ей каким-то образом удалось просунуть скованные руки и запутавшееся платье под ягодицы, подтянув ноги вверх. Руки неожиданно оказались перед ней, прикрытые свисающим платьем.
Когда ее пятки ударились о пол, Джим бросился на нее. Она широко раскинула ноги, подняв колени и вытянув руки над головой. Платье окутало ее лицо и грудь, словно блестящий занавес.
Джим обрушился на нее сверху. Она застонала и обхватила его ногами. Он потянулся к ее рукам, но те двигались слишком быстро. Скрытая под платьем цепь мелькнула перед его глазами и туго обмоталась вокруг горла.
Задыхаясь, он нащупал скрещенные на его затылке запястья и потянул за них, чувствуя, как ослабевает цепь. Он продолжал тянуть ее за руки, пока цепь не вдавилась в горло Дианы.
Платье свалилось с ее лица, глаза выпучились, зубы оскалились. Она извивалась, брыкалась и дергалась.
Когда он вошел в нее, в глазах ее блеснули слезы.
На следующий день Джим позволил Моргану и Доннеру приковать ее к кровати.
Сделав свое дело, все еще ощущая тугое тепло ее тела, он прошептал:
— Прости…
Джим надеялся, что микрофон не уловил его слов.
В одно мгновение ненависть в ее глазах сменилась чем-то другим. Удивлением? Надеждой?
— За что ты просил прощения, Джим?