Вампиры: Когда ночь сменяет ночь Книга 2
Шрифт:
— Эдред. Дело в нём, не так ли?
— В Эдреде и в отважном корейском принце, и в твоём бывшем возлюбленном. Надеюсь, никого не пропустил? Ты слишком красива, чтобы быть способной хранить верность. Доминик, конечно, не хочет это признать.
— Поделись своими подозрениями с ним. Думаю, его это позабавит.
Андроник неприятно ухмыльнулся.
— Ты считаешь Доминика своим избранником, но и он уже должен был понять: ты никогда не будешь одержима им так, как он одержим тобой. Рядом всегда будет кто-то ещё, вызывающий симпатию, жалость или дружеские чувства. И для твоего возлюбленного это будет весьма труднопереносимо.
Я присела рядом с ним на диван — так близко, что, не будь на мне освящённой земли, наши тела бы соприкоснулись. Длинные ресницы Андроника едва заметно дрогнули, глаза утратили обычную сонливость. Впервые его лицо выглядело одушевлённым, и я удивилась, насколько оно преобразилось. Он едва заметно наклонился ко мне, как если бы ждал поцелуя…
— А как насчёт тебя, Наблюдатель? Почему тебя так занимает то, что происходит с другими? С Эдредом, которого ты обратил, словно завёл домашнее животное, с Арентом, Домиником, мной? Твоя душа — то, что от неё осталось — пуста, и ты цепляешься за тех, кто хотя бы чем-нибудь выделяется, чтобы не сойти с ума от скуки. Да, Эдред — безумец, но и в нём скрытых граней больше, чем в тебе. Ты, конечно, это знаешь, и это — весьма труднопереносимо для тебя.
Лицо Андроника окаменело. Ещё ни разу он так не походил на мраморное изваяние.
— Кажется, теперь я задела тебя по-настоящему, — я уже не могла остановиться. — Но что ожидать от хитрого расчётливого создания, которое опутывает сетями всех, кто оказывается поблизости?
Андроник медленно поднялся с дивана и, глядя на меня сверху вниз, произнёс:
— Не бросай мне вызов.
— Или что? — глумливо рассмеялась я. — Запретишь Эдреду общаться со мной? Честное слово, не будь ты таким неживым внутри, я бы подумала, и ты попался в мои "сети"!
И, продолжая хохотать, унеслась прочь. Не знаю, что на меня нашло. Может, смутная неприязнь, подсознательное желание задеть?.. Или же то, что мне это удалось — настолько, что Андроник не смог это скрыть. Ну, а я, заметив, что укол причиняет боль, не смогла удержаться от того, чтобы загнать иглу по самое ушко… И всё же это было глупо. Андроник — не из тех, с кем следует портить отношения, да ещё и по такому пустому поводу. Моей первой мыслью, едва я оставила его дом, было снова броситься обратно, попытаться исправить положение. Но Доминик уже был на месте, и я, забыв обо всём, кинулась ему на шею…
— Хотя бы раз я вернулся, и ты ждала меня… — с мягким упрёком прошептал он.
— В этот раз так и было… почти… Но ты не появлялся так долго… А торчать в одиночестве в пустых комнатах — выше моих сил…
— И поэтому ты постоянно предоставляешь это мне.
— Прости…
Доминик наклонился к моей шее, кончик его языка скользнул по моей коже чуть ниже уха.
— Если и правда чувствуешь себя виноватой, может, скажешь где предпочла "торчать" вместо пустых комнат?
— Только если скажешь, где был сам. В конце концов, задержался именно ты.
— Хорошо, — невинно улыбнулся Доминик. — Я был у Ишы.
— У Иш… — от возмущения я запнулась. — В змеином царстве? Без меня! И ещё имеешь наглость спрашивать, где была я?
Я попыталась сбросить с себя его руки, но сияющий от удовольствия Доминик лишь стиснул меня крепче.
— Я сказал "у Ишы". Ни Шакти, ни Абха при этом не присутствовали.
— Ну конечно!
— То есть ты мне не веришь? Или это — досада, что не удалось повидать их красавца-предводителя?
— То есть ты постарался избавить от искушения меня? Или это — желание поддаться своему? — огрызнулась я.
Доминик расхохотался и попытался меня поцеловать, я увернулась.
— Признаюсь: я действительно поддался искушению. Не смог отказать себе в удовольствии посмотреть на твою ревность. Ты ведь знаешь, в какое восхищение она меня…
Я ухитрилась его лягнуть и вырваться. Правда, ненадолго… Руки Доминика снова намертво сплелись вокруг меня, и я опрокинулась на мерцающую голубоватым светом траву нашего любимого измерения. Явно довольный игрой, Доминик наклонился к моему лицу.
— Продолжим?
— А тебе не приходило в голову, что, если я сбегу от тебя в этом мире, найти меня будет не так просто?
— Сомневаюсь, что сможешь, — легко прикусив кожу у основания шеи, Доминик медленно поднимался губами к уху. — И уж совсем не могу представить, что захочешь.
Изобразив возмущение, я в очередной раз попыталась высвободиться. Но всё больше приходящий в азарт Доминик ловко скрутил меня и, видимо, уже устав сдерживаться, припал к моим губам…
Я совсем потеряла счёт времени и чуть не подскочила, когда поняла: закат в Провансе почти наступил! Крепче прижав к себе, Доминик поцеловал моё плечо.
— Всё ещё злишься? Змеедев я не видел с ночи, когда мы были в их пещере с тобой. С Ишей встречался уже несколько раз. Теперь, может, всё же скажешь, где была?
— И как поживают Кэйлаш и Каришма? — проигнорировала я его вопрос.
— Каришма уже больше тень, чем человек. Быть вместе им осталось недолго.
Нахмуренные брови, тон, каким он это произнёс — я даже не пыталась скрыть удивления. Судьба Кэйлаша и Каришмы была, конечно, печальной, но чтобы это озаботило Доминика?..
— Не смотри так. До девчонки мне нет дела. Но когда вижу её и убитый взгляд Кэйлаша, не могу не думать о ночи, когда нашёл тебя в горячке. Ты была такой бледной… А потом ещё заговорила о тенях, видимых только тем, кто уже почти оставил этот мир… Нет слов, чтобы описать, с каким чувством я ночь за ночью звонил в монастырь, каждый раз с содроганием ожидая услышать, что тебя больше нет…
Всхлипнув, я спрятала лицо на его груди. Скорее всего, к переживаниям Доминика в то время примешивалось и чувство вины — ведь до горячки, пусть и ненарочно, довёл меня он. Но тронуло меня другое. Если уже тогда я значила для Доминика так много, как же долго я его ещё потом мучила… Доминик приподнял мою голову за подбородок и наклонился, собираясь поцеловать. Но я приложила кончики пальцев к его губам.
— Хочу тебе кое-что показать. Но сначала — закрой глаза и не открывай, пока не скажу.