Вампиры
Шрифт:
Шило заржал.
– Твое счастье, что Мороз еще не видел. Узнает - голову открутит и вместо этой звезды поставит, - пообещал Полиглот и, допив шампанское, направился к Слизуну, сидевшему за музыкальным пультом в лихо надвинутой на затылок бейсболке, шедшей ему, по правде говоря, как короше седло.
Полиглот шепнул что-то Слизуну на ухо, и голос Филиппа Киркорова умолк. Все в недоумении уставились на "дискжокея", но вскоре звуки динамиков вновь наполнили просторный зал.
Музыка давно прошедших лет затронула ностальгические струны в душах одних и вызвала скрытое раздражение
Буквально весь зал устремил взоры в сторону до сих пор не танцевавшего Мороза, который твердой походкой направился к прекрасной золотоволосой незнакомке.
Кассета Мороза продолжала свой оборот, но язык следующей песни был уже русский и как нельзя соответствовал ситуации.
В этот вечер в танце карнавала
Я руки твоей коснулся вдруг,
И внезапно искра пробежала
В пальцах наших стиснувшихся рук.
Где потом мы были - я не знаю,
Только губы помню в тишине,
Только те слова, что, убегая,
На прощанье ты шепнула мне...
Приятный голос со старой граммофонной записи, казалось, некоей волшебной силой оживил тени прошлого, и Полиглот в своем пусть бутафорском, но все же эсесовском обмундировании приобрел какую-то зловещесть. Казалось, что вот-вот песню прервет голос Левитана со знаменитым "От Советского Инфомбюро..." Впрочем, эти ассоциации возникли, наверно, только у Мороза.
Полиглот же, вовсе не желая превращаться в элемент экстравагантной мебели, направился к Лизе.
Она вырядилась в алое платье с кружевной черной накидкой, сколотой пунцовой розой, и такими же дразняще пунцовыми были ее губы на необыкновенно бледном лице, верхнюю часть которого скрывала узкая полумаска.
Они закружились в танце, и Полиглот очень старался выглядеть не хуже, чем Мороз, который, к всеобщему удивлению, танцевал просто профессионально, а его партнерша с легкостью подстраивалась под каждое его движение.
– Где ты пропадала? Я целый вечер искал тебя, - тихо сказал Полиглот Лизе.
– Решила немного поспать, ведь ночь длинная.
– На закате спать вредно, лихорадку наспишь, - назидательно изрек он, пытаясь уловить какую-то очень важную мысль, мелькнувшую в голове, но та уже растворилась в шампанском и танце.
Сначала робко, а потом все смелее к ним начали присоединяться и другие пары, но никто, надо заметить, не мог сравниться с Морозом и его дамой, которые танцевали столь изящно и гармонично, как будто долго репетировали.
Вдоволь налюбовавшись на эту эффектную пару, Полиглот с дурашливой учтивостью обратился к Лизе:
– Леди, вам следует больше бывать на солнце. Вы так прекрасны, но бледны, как цветок, выросший в подземелье.
– Помилуйте, в подземелье растут лишь поганки, - в тон ему ответила Лиза, тоже не спускавшая глаз с Мороза.
"Уж не ревнует ли?" - подумал Полиглот, но промолчал.
К танцующим присоединились Влад с невесть откуда взявшейся Катей, шею которой украшало изумительное жемчужное колье с застежкой в виде змеиной головы, которого Полиглот никогда раньше не видел и которое не очень хорошо сочеталось с ее простеньким светлым нарядом.
– Нравится?
– спросил Полиглот, услышав восхищенный возглас Лизы и проследив за ее взглядом.
– Скажи Морозу, тебе тоже подарит.
– Вряд ли, - возразила она.
– Это старинная вещь... Когда-то...
– она почему-то запнулась, будто бы чуть не сказала лишнего.
– А ты думаешь, Кате его Мороз подарил?
– Не знаю, - честно признался Полиглот, рассеянно оглядываясь по сторонам. "Братки" в полном составе куда-то исчезли, а большая часть гостей с интересом наблюдала за тем, что является настоящим танцем.
А песня все звучала и звучала.
Если любишь - найди,
Если хочешь - приди,
Этот день не пройдет без следа.
Если нету любви,
Ты меня не зови,
Все равно не найдешь никогда...
Мягко говоря, не юный возраст Мороза начинал давать о себе знать. К концу танца он еле стоял на ногах и тяжело дышал, но все же, собрав последние силы, сохранял орлиную осанку.
Снаружи донеслась пальба.
Извинившись перед Лизой, Полиглот выскочил из зала.
Оказалось, что неугомонные "братки" устроили праздничный салют: они азартно пускали ракеты и палили из всего, что стреляет. Полиглот хмыкнул и пошел обратно. Вскоре пальба прекратилась.
Мороза нигде не было видно, а его партнерша о чем-то беседовала с Катей.
Жорик, Воробей и Шило, прихватив с собой самых разбитных девиц, отправились на озеро. Вероятно, рыбу они собирались ловить руками, потому что никаких удочек у них не было и в помине, зато спиртного они набрали с собой столько, сколько смогли унести.
Полиглот оглядел зал и заметил, что народу поубавилось, что и неудивительно: начали празднество они еще засветло, а сейчас было уже часа 3 ночи или около того. Начинался час Быка - самое темное время суток, когда, как считается, смерть собирает особенно обильную жатву... Полиглот затряс головой, отгоняя дурные мысли.
Он вышел в сад. "М-да, - подумал он.
– Пожалуй, это приходит старость". Ведь совсем недавно он мог пить и плясать ночи напролет, а теперь вдруг выясняется, что буйное веселье утомительно. Вот и на озеро не пошел, а им, судя по всему, там весьма неплохо: орут, хохочут и, кажется, нудистский пляж устроили... А ему больше всего сейчас хотелось бы отыскать Мороза и просто поговорить по душам под негромкую музыку.