Ванька-ротный
Шрифт:
Приказ – ротой деревню взять! А деревня лежит в самой низине. Кругом на буграх немцы. А мы, как на дне сковородки. Ставь на огонь и жарь со всех сторон. Остальные роты полка лежат сзади на опушке леса. А нам приказ, деревню брать. Кому охота зря умирать? И главное за что? Потому что командиру полка жареный петух в задницу клюнул! Смысла не было эту деревню брать.
Старшина роты вчера вечером приходил. Слышал разговор начальника штаба с комбатом. Самого должны были представить к очередному званию. Вот он и решил
Я обошел стороной спящих в лесу солдат, разыскал своих разведчиков. Они тоже вповалку валялись на земле и спали. Ни где, ни каких дежурных, ни часовых. Я устроился на мягкой кочке и проспал до вечера. Без сна и еды тоже нельзя.
За двенадцать дней боев и переходов солдаты и офицеры рот были измотаны. 13-го сентября была взята Духовшина. 16-го сентября немцы были выбиты с рубежа: Донец, Судники, Избична, Самодурово, Липки, Промогайлово и Бережняны. 19-го сентября полк подошел к рубежу немецкой обороны на линии Язвище, Холм, Бабни, Стабна, совх.Жуково, Кореллы, Курдымово. Немцы на этом рубеже продержались двое суток. К вечеру 20-го сентября полк вышел на шоссе Москва-Минск в районе деревни Замощье и повернул на Витебск. 22-го сентября мы получили приказ сосредоточиться в районе Чабуры для дальнейшего наступления на Рудню. Вот так, коротко война была изложена в оперативных сводках дивизии и армии.
А что в это время делалось на передке, в стрелковой роте, во взводе, для них осталось тайной. Войну можно рассматривать с совершенно разных точек зрения.
Отставшие в пути солдатские кухни и повозки к вечеру появились в лесу. Без патрон, хлебова, буханки хлеба на двоих и махорки солдат на войну не пошлешь. Солдату, кроме того, надо выспаться и заправиться перед выходом, мучной подсоленной болтанкой.
Когда наши обозники появились в лесу, лесное пространство наполнилось разговором и криками людей, скрипом телег, стуком колес, храпом лошадей и матерщиной повозочных. Обозники суетились, торопились, располагались в лесу, распрягали лошадей, рыли котлованы, валили деревья, возводили на землянках накаты. Они готовили себе и для начальства убежища на случай обстрела или бомбежки.
Стрелковые роты из леса уйдут, а им – тыловикам, в лесу придется стоять долгое время. Что ли они, как солдаты стрелки, валяться поверх земли будут.
Вечером, когда стало темнеть, мы получили еду, махорку, гранаты и патроны. Проверили оружие, подогнали амуницию, вышли из леса, вытянулись друг за другом в одну цепочку и пошли на сближение с немцами.
Впереди головная застава. Трое наших ребят. Старший сержант Серафим Сенько, рядовой Коротков, младший сержант Петя Зубов и его напарник Аникин. Следом за ними на расстоянии прямой видимости идем мы с Рязанцевым и остальные ребята из взвода разведки. За нами сзади на некотором расстоянии идут солдаты стрелковой роты. Роту ведут наших двое.
В головной дозор отобраны трое ребят. Серафиму Сенько можно всегда поручить самое ответственное и опасное задание. Он спокойный парень и опытный разведчик. Аникин обладает чутким слухом, а Коротков ночью сквозь землю видит.
Если посмотреть на карту, впереди на нашем пути лежит однопутный участок железной дороги из Смоленска на Рудню. Потом он уходит в сторону, а нам нужно будет сойти с него и свернуть вправо.
Уже в сумерках, миновав узкую низину, мы по канаве подходим к насыпи и забираемся вверх, ожидая встречных выстрелов. Но пока всё тихо. Рельс на насыпи нет. Рельсы с полотна железной дороги сняты, шпалы оставлены и лежат на своих местах в земле. Снимая рельсы, немцы все сделали чисто и аккуратно. Ни одной брошенной ржавой гайки, ни одного гнутого костыля. Шпалы с запахом железной окалины лежат на своих местах, выступая несколько над насыпью вверх.
– У немцев видать, железа нет! – говорит один.
– Вот братва готовые дровишки: – замечает другой.
– Сухие! Гореть будут с жаром! Примечай братцы куды за дровами ходить!
На насыпи мы поворачиваем в сторону Рудни и идем по шпалам, мелко перебирая ногами. Под ногами твердо. Но идти по шпалам не удобно. Солдат привык идти вразвалку по земле. Там он идет привычным размерным шагом. А тут приходится на месте ногами частить, перебирать мелкими шажками. Иначе спотыкаться начнешь, цеплять ногами за шпалы будешь. Постепенно все сходят на боковую бровку насыпи, вытягиваются в цепочку и пошатываясь идут вперед.
Километра через три участок насыпи со снятыми рельсами и лежащими в грунте шпалами кончается. Перед нами развороченное полотно, изогнутые дугами рельсы и на них висят на две части порванные шпалы. Перед нами какое-то необычное нагромождение погнутого железа и торчащая щепа в местах разрыва шпал. Ничего подобного мы никогда не видели. Мы остановились перед этим чудом согнутых выше нашего роста рельс.
Стоим и остолбенело смотрим. Чем это можно сделать? Следов гусениц на полотне нигде нет. Здесь прошла какая-то адская машина. Участок поднятых вверх и изогнутых рельс тянется дальше метров на тридцать. Это против наших, чтобы по насыпи не прошли. Приходится сходить в сторону с насыпи, иначе не пройти.
Потом, позже мы увидели эту адскую немецкую машину. На рельсах стоял тяжелый тендер с огромным крюком позади. Крюк имел винтовой подъемник, по типу тех, что ставят на речных плотинах для подъема шлюзовых заслонок для спуска воды. При помощи винтового привода можно было поднять или опустить крюк.
Пока я смотрел и думал и рассуждал, что можно и где крутить, кто-то из солдат уже залез на тендер и стал крутить приводное колесо. Завизжал подъемный винт и крюк стал медленно опускаться к шпалам.
За этими братьями славянами только смотри! Тут немцы где-то совсем рядом, а им поиграть охота, покрутить, чтобы завизжало приводное колесо. Взрослые люди, а ведут себя как дети! Посылаю Рязанцева согнать их с тендера на полотно.
Тендер с крюком немцы цепляли за паровоз. Во время движения по рельсам крюк поднимает в воздух шпалы, изгибает рельсы и рвет шпалы пополам. Видно что-то случилось у немцев. Паровоз отцепили, и он укатил по рельсам вперед. А тендер набитый песком и камнями остался стоять на путях.
– Видно застряла адская машина!
– Да! Дела у немцев идут совсем не плохо!
– Драпают с применением адских машин! – замечает другой.
– А тоже листовки бросают! Пока не поздно сдавайтесь!
– При помощи этих машин они ставят противотанковые заграждения! Танки по полотну не могут пройти! – замечаю я вслух.
Мы трогаемся с места и топаем дальше. А там сзади опять двое солдат залезают на тендер и начинают крутить винтовой механизм.
– Кончай! Слазь быстро назад! – слышу я приглушенный голос командира роты.