Вардес. Лик Бога
Шрифт:
Завороженный, я подошел чуть ближе и уже остолбенел: Ее ангельское лицо обрамляла тень жесткости. На красивом чуть детском личике отражались тени великой работы мысли. Оно было маняще-чистым и одновременно опасным, как огонь. Никогда и не при каких обстоятельствах нельзя гневить хозяйку этих темных глаз, точеного носика, идеального овала лица и сочных чуть пухлых губ. Каштановые волосы красиво ниспадают на нежные плечи.
Моя душа трепещет и разрывается от единства противоположностей. Хочется
Я разрывался, не зная, что делать, хотелось назвать ее богиней и в тоже время бежать от нее без оглядки.
— Она пленница, — подумал я, — точно такая же пленница, как я. Все вокруг – большая темница. Не ад и не рай, всего лишь страшная тюрьма для неприкаянных душ….
Но она, несмотря на угнетенность положения, выглядит не духом, а богиней – богиней войны или охоты. По прямой спине, вздернутому подбородку и твердому взгляду можно судить о гранитной крепости ее духа. Кто бы ее не заточил, вряд ли когда-нибудь увидит пробежавшую по ее щеке слезинку.
Она меня заметила, вздрогнула и замерла чуть расширив глаза:
— Ты-ы… — выдохнула она. И замолчала. Ее белоснежные зубы на секунду выглянули из-под алых губ и, словно устыдившись, тут же скрылись под нитью вдруг посуровевшего рта. Через секунду лицо сделалось отстраненно холодным, она отвела от меня взгляд, снова всматриваясь в языки огня. Я не знал, как себя вести и что говорить, ее реакция, а в особенности равнодушие, в конечном счете, выбило последние остатки моего хладнокровия. Испугался, что она меня уже не видит или, того хуже, считает меня столь ничтожным…
— Зачем ты здесь? — сухо спросила она. Хотя ума не приложу, как ей это удалось. Разговаривать таким нежным и вкрадчивым голосом сухо просто невозможно.
— Я… я не знаю.
Ее карие глаза глянули не меня снизу, каштановые волосы невзначай упали с плеч, прикрывая мерцающие в колеблющемся пламени груди. Я не знал, куда деться от взгляда внимательных глаз, возникло чувство, будто она видит меня насквозь.
— Хотя, — напомнил я себе, — это так и есть. Я ведь бесплотный дух, и просто удивительно, что она меня вообще видит.
— Ты пришел ради меня или… — она не договорила, ее глаза вновь устремились к факелу.
А я, растерянный, не знал, что сказать, да и как вообще я говорю, ведь у меня и легких— то нет?!
— Я… не знаю, кто ты, — сказал я первое, что пришло в голову.
Она так резко подняла голову, что даже изумительные длинные волосы взметнулись вверх и плавно опустились чуть-чуть растрепавшись. Ее неземная красота от этого даже выиграла…
— Вот как? Как твое имя?
— Вардес, — прошептал я, вдруг испугавшись чего-то.
— Просто Вардес?
— Вас интересует моя фамилия?
— Как ты сюда попал? — спросила она, проигнорировав мой вопрос.
— Я… — снова начал запинаться я, — уснул у костра, а проснувшись, понял, что мой дух не связан больше с телом, а потом меня затянуло… в эту темноту.
— Понятно, — сказала она с сочувствием. Как бы это не противоречило логике, но готов поклясться, что сочувствие было ненаигранным. Хотя довольно странно его наблюдать у человека в столь безвыходном положении.
— Кто же ты? — спросил я немного осмелев.
Она бросила на меня грустный взгляд и опять же опустила глаза к огню:
— Раз ты об этом даже не догадываешься, думаю, знание моего имени принесет тебе лишь вред.
— О чем ты? Какой вред, что может быть хуже моего положения?!
— Твое тело еще живо? — вдруг спросила она, проигнорировав крик моей души.
— Не знаю… вряд ли. Когда я лег спать, на мои поиски отправилась целая орда орков.
— Откуда ты знаешь? — нежно спросила она.
Я не стал юлить, да и к чему? Ответил:
— Я подслушал, как Серемарин отдал приказ шаманам найти и убить меня.
Я был уверен, что, кто бы ни была эта девушка, должна знать, кто такой этот самый Серемарин. И не ошибся.
Она покачала головой и тихо произнесла непонятную фразу:
— Значит, Серемарин решил разорвать союз с Дакроном… Мир снова ждут тяжкие испытания. Война Богов вновь раскроит его.
— Что?! — опешил я.
— Ты почувствовал, как умирает твое тело?
Я покачал невидимой головой.
— Тогда твое тело живо, и выбраться из этой темницы тебе не составит больших трудов.
— Как?
— Стены этой темницы сделаны из единственной материи, сквозь которою не может пройти душа смертного.
— Что же это за материя такая? — спросил я, боясь прервать разговор.
— Эта материя называется мыслью… Но это неважно. Раз твое тело еще живо, тебе лишь нужно обернуть душу плотью. Как только ты это сделаешь, твой дух окажется связанным с телом, как и раньше.
— Спасибо… Но что ты тут делаешь? — спросил я и испугался. Если она рассердится…
— Я так же, как и ты заперта в этой темнице. С той лишь разницей, что в отличие от тебя не могу ее покинуть.
— Но как? Почему ты не можешь ее покинуть способом, о котором сказала мне?
— Мое тело давно мертво, а прах развеян.
— Но ты же жива! — выкрикнул я в отчаянии.
— Ошибаешься, то, что ты видишь — это мой дух. Просто я при жизни была совершеннее тебя, и мой дух остался совершенней. Он мало отличим от плоти. А твоя душа почти невидима даже мне…