Варенье с косточкой
Шрифт:
– Давай, давай. Как только я окажусь в городе, я на вас сразу телегу накатаю. Это же киднепинг.
– Что-о? – завопили желтушинские дурищи в два голоса.
– Что слышали.
На дачном участке установилась гнетущая тишина, кажется, слышно было, как трава растет.
Вика сорвалась с места, подлетела к Андрею – он отклонился, ожидая удара. Удара не последовало. Разъяренная валькирия в сердцах пнула миску с кашей, от чего та подлетела и перевернулась, и зашагала к дому.
Теперь
– Ты куда?
– За зеленкой.
– Для чего тебе зеленка?
– Не мне, а ему. Столбняк заработает, потом спасай его.
– Не надо никакой зеленки! – взвыл Андрей, – только зеленки мне и не хватает! Дайте помереть спокойно.
– На кой нам сдался твой труп?
– Сами же все время на мушке держите. А тут даже пулю тратить не придется.
– Это не твое дело, что нам придется, а что не придется. Каким мы тебя взяли, таким и вернем.
Андрей встрепенулся:
– Это в смысле алкогольного опьянения?
– В смысле целостности скелета.
– Не понял?
Не удостоив ответом, Вика скрылась в доме.
– И не сильтесь. – Это снова подала голос ехидная галерка.
– А вы, девушка, – воззвал Андрей к панаме, – Олимпиада, кажется? Как вы оказались втянутой во все это?
Липочка захлопала глазищами: деклассированный элемент, какой-то алкаш из наркологии знает, что имя Липа – краткое от Олимпиады…
– Волею судьбы.
По неведомой причине девица заинтересовала Андрея. Наверное, несхожестью с сестрой, немногословностью и явным желанием держаться от всего подальше.
Андрей прищурился, обследуя округлые женственные формы. Определенно, в младшей сестре что-то такое было… Притягательное.
– Мы с вами раньше не встречались?
Однако вместо того, чтобы поддержать светский разговор, Олимпиада сиганула в дом…
…Сестру Липочка обнаружила у плиты – та жарила яичницу.
Дверь распахнулась так резко, что Вика вздрогнула:
– Фу, напугала. Ты чего? – В лице у Липочки не было ни кровинки.
– Кажется, он меня узнал.
– Да? И что сказал?
– Спросил, не встречались ли мы где-нибудь.
– И всего-то? Да он просто тебя клеит! – фыркнула Вика. – Умереть не встать. Пьянь подзаборная, а туда же.
Возраженье уже готово было сорваться с губ Липы, но она сдержала себя. В конце концов, сестра была права. Кто он еще, если не пьянь? Деклассированный элемент. Изгой. Отщепенец. Тупиковая ветвь развития человечества.
Глазунья поспела. Один за другим Вика поддела лопаткой белые с желтой серединой неровные круги, переложила на тарелки.
– Ты все-таки жаришь ему яичницу, – констатировала Липочка.
– Ну, если
– Конечно, конечно. Только сдается мне, что это он нас в бараний рог скрутит, а не мы его.
– Вот любишь ты сгущать краски.
– Это ты не хочешь признавать очевидное. Он еще ни одну вишенку в ведро не положил, а ты ему уже предложила овсянку и вон, – Липочка кивнула на тарелку, – яичницу. Еще пива сбегай, купи.
В лице Вики отразилась решимость:
– Ты права. Фиг ему. Сами съедим.
Липочка подала вилки, достала из холодильника батон, масло, сыр, присела к столу и с легкой завистью посмотрела на Вику – та с аппетитом уплетала глазунью.
Покончив с горячим блюдом, Вика сделала сиротских размеров бутерброд, откусила, что-то вспомнила и потянулась к подоконнику, где лежала мобильная трубка.
– Димке позвоню, – пережевывая бутерброд, объяснила она. – Узнаю, что он раскопал на нашего работника. Вдруг, рецидивист.
На Липочку дохнуло холодом:
– Это как?
– Шутка. – Вика знаком призвала сестру к молчанию. – Дим, привет. Как служба?
Выслушав ответ, Вика покивала, прочистила горло и спросила:
– Я чего звоню-то… Узнал что-нибудь о нашем арестанте?
Димкину реплику Липочка не слышала, но судя по выражению Викиной физиономии, новости были неутешительными.
Липочка приготовилась к худшему:
– Что?
Вика с кислым видом вернула трубку на подоконник.
– Блин.
– Ну, что там? – в нетерпении повторила Липа.
– Ничего. Димка охламон. Сказал, завтра узнает.
– Даже если этот Виктор не убийца какой-нибудь, – не отказала себе в удовольствии Липочка, – все равно это плохая идея – тащить в дом пьянь всякую.
– Не заходись! – не очень убедительно возразила Вика. Она обшарила кухню рассеянным взглядом. – А где ружье?
Липочка позеленела.
– Я его забыла на улице, – еле выговорила она.
– Блин! – Сестры прилипли лбами к оконному стеклу…
Так и есть: они вооружили противника. Вон, пожалуйста: приладил приклад к плечу и выискивает жертву…
Сестры отпрянули от окна…
Глава 16
…Ежесекундно ожидая окрика, Андрей приблизился к террасе, скользнул взглядом по окнам – прикрывшись тюлем, подслеповатые окна выражали нейтралитет.
Руки сами потянулись к ружью, и спустя секунду Андрей рассматривал трофей.
Судя по прикладу, винтовка была новой. И сама льнула к плечу. Что ни говори, а оружие создано для мужчины, как мужчина – для оружия.