Варламов
Шрифт:
Я рад им, рад! Они — замена слова...
Эти стихи (под заглавием «Звуки») Аполлона Григорьева
посвящены Варламову.
И еще — с подзаголовком «При посылке стихотворений»:
Да будут вам посвящены
Из сердца вырванные звуки...
В очерке-исповеди «Мои литературные и нравственные ски¬
тальчества»,
ев писал:
«Стихи Полежаева, игра Мочалова, варламовские звуки дают
отзыв этому настройству».
По складу ума, общественным и творческим устремлениям,
по демократическому направлению деятельности Александр Его¬
рович Варламов вырос на одном корню с тем первым поколе¬
нием разночинства, которое уже имело большой вес в русской
жизни. Тверд и глубок след, оставленный им в истории образо¬
вания и утверждения русского национального музыкального язы¬
ка, который вскоре заявил о себе как о могучей художествен¬
ной силе и завоевал мировую славу.
Немало опорных камней сложил он в основу — по торжествен¬
ному выражению В. В. Стасова — «соборного здания русской му¬
зыки».
Таков был человек, о котором сын нашелся сказать два ску¬
пых слова. И тут же продолжал:
«Мать моя урожденная Сатина».
Мария Александровна Сатина была много моложе мужа. Же¬
нился на ней Александр Егорович вторым браком (1842 г.), че¬
рез год после смерти первой жены своей. Родители Марии Алек¬
сандровны — чопорные московские дворяне — не очень-то были
довольны выбором дочери и мало знались с этим неродовитым, не¬
богатым, нечиновным, странным и бестолковым человеком —
«вольным сочинителем песен». Смотрели на него свысока.
Была Мария Александровна, судя по воспоминаниям совре¬
менников, женщиной «тихой и рассудительной». Жила с мужем
в доброй дружбе, но в вечной бедности и недостатке; едва сво¬
дила концы с концами, впрочем, никогда не роптала, понимала
«трудное поприще» мужа. А семья была оравой — четверо де¬
тей Александра Егоровича от первой жены (Егор, Николай, Па¬
вел и Елена) да двое родились у нее (сын Дмитрий и дочь Ма¬
рия) . И ждала третьего.
«Родился я на свет божий при трагической обстановке».
А было так.
Давно хворавший сердцем Александр Егорович умер в одно¬
часье в гостях у друга своего доктора И. И. Нарановича за кар¬
точным столом.
Поздней ночью привезли домой мертвое тело мужа, и бере¬
менная Мария
слегла, пораженная, как говорили врачи, «нервным параличом».
Никто не надеялся, что тяжело больная родит живого ребенка.
Но спустя три месяца после смерти мужа Мария Александ¬
ровна родила 23 мая 1849 года сына. Живого, хоть и крайне сла¬
бенького.
Говорили:
— Не жилец!
— Дышит на ладан...
Набожные соседки да поп посоветовали назвать сына Кон¬
стантином. Имя это звучало мольбою: «оставайся, мол, в живых».
И очень хилый здоровьем Константин остался в живых напе¬
рекор всему; Даже переболел черной оспой... Удивительно запом¬
нилась подробность:
«...все окружающие ждали моей смерти, и мне положили об¬
раз на грудь, об венчик которого я уколол больно руку».
Но одолел и эту напасть — черную оспу. Выжил.
«Детство мое было полно лишений, голода и прикрыто бан¬
тиками нищеты».
Мария Александровна осталась совсем без средств. Стол мужа
был забит одними нотными листами. Денег — ни рубля! Какая
там причиталась пенсия вдове не занимавшего должность «воль¬
ного сочинителя»?! А надо было кормить, одевать, растить семе¬
рых...
Старших детей Александра Егоровича забрали к себе родные
его первой жены—Шматковы. Зарабатывала Мария Александровна
гроши рукоделием — вышивкой, кружевами на заказ. И жила с
детьми на эти гроши. Не могла обратиться за помощью к своим
богатым родителям, не позволяла гордость.
Константин рос тихим и болезненным ребенком, не способ¬
ным к шумным и резвым забавам. Хлопотливо отгоняли от него
все, что могло встревожить его ум и сердце. Рассказывали ему
только такие сказки, чтоб не страшно было. А то ведь падал
в обморок от случайного громкого стука или внезапно внесенной
в темную комнату яркой лампы.
«Я рос почти в одиночестве».
Брат Дмитрий — старше на шесть лет — не был ему товари¬
щем в играх. У него были свои заботы — учился в гимназии.
Константин все больше водился со сверстницей своей — сосед¬
ской девочкой Пашей. Играл с ней в куклы. И были куклы ак¬
трисами — пели, представляли комедии.
Потом не мог Константин Александрович объяснить — отку¬
да взялась в его детстве эта игра в театр. От отцовских театраль¬