Варлорд
Шрифт:
— Ищем потеряшек, а потом стучим по черепу главному гаду. Твои упыри, — перевожу взгляд на испанку, — его ещё не нашли, кстати?
— Нет. Ищут.
— Как будем искать-то? — вздыхает спецназовец.
— Легко, — улыбаюсь я.
Алехандро вырывает глотку очередному врагу и на миг замирает, чтобы перевести дух и подумать.
Для него весь этот марафон слился в один бесконечный грайндхаус. Коридоры, заполненные безмозглыми тварями, резня в потёмках на близкой и сверхблизкой дистанции, цокот когтей, шуршание лап по камню, треск ломающегося хитина, кровавые шлепки и струи, бьющие в лицо. Даже его волчий аппетит и жажда дикого насилия оказались насыщены до отказа. Хотелось просто остановиться, просто вернуться на поверхность и ощутить прохладный ветер на лице.
Ехидна рвалась всё глубже в Катакомбы без остановки и паузы. Как бездушный автоматон зачищала всё, способное оказывать сопротивление. Выбирая направление только по одной ей известной системе, она вела его всё глубже и глубже в недра Испытания.
— Почему “Ехидна”? — в какой-то момент не выдержал Эль Лобо, просто чтобы заполнить тишину чем-то кроме звуков рвущегося мяса.
— Потому что Ехидна — в древнегреческой мифологии мать всех чудовищ, — бросила Амелиа через плечо, даже не замедлившись. — Эра человека окончена. Началась эра чудовищ.
— Что ты, мать твою, такое несёшь?! Люди до сих пор живы!
— Не живы, нет. Лишь существуют. Чтобы выжить и вывести человечество обратно к свету, я стану худшим из чудовищ. Той, кто заставит их дрожать, вглядываясь во тьму.
Ликантроп за свою жизнь пограничника встречал много людей с заскоками, но, слушая, как бесстрастно и буднично говорит эта дамочка, он ощутил глубочайшую уверенность. Её черепица протекла до самого фундамента, и это уже необратимо.
От мыслей о состоявшейся беседе его отвлекает усиленный в десятки раз голос. Знакомый голос. Того самого самодовольного придурка Егеря.
— ЕСЛИ ВАМ ТАКЖЕ НАДОЕЛ ЭТОТ АТТРАКЦИОН, ПОРА С НЕГО СЛЕЗАТЬ!
Ехидна вбивает изогнутые лезвия в стену и одним усилием забрасывает себя наверх. Эль Лобо напружинивает ноги и следует за ней. Вдалеке виднеется группа людей, и оборотень прекрасно может разглядеть среди них и Марию, и Бена.
— Наконец-то, — вздыхает под маской Амелиа.
Со звуком выкручивающегося штопора её лопатки выбрасывают вовне два кожистых крыла, и Метаморф отправляет себя в полёт. Ликантропу остаётся только рвануть вслед за ней, прыгая через провалы коридоров по самому верху лабиринта.
Когда ему удаётся догнать её, Ехидна уже стоит в компании остальных людей и о чём-то с ними разговаривает.
— …Ормально, — сухо произносит она.
— Почему сразу не взлетела? — хмурится Егерь.
— Ждала, пока вы нас найдёте. Мелочь всё равно требовала, чтобы с ней разобрались.
Стрелок Гилеада сжимает губы в нитку и поворачивает голову к Марии.
— Есть новости?
— Нет. Пока не нашли главаря.
— Нам туда, — уверенно указывает Амелиа когтистым пальцем.
— Почему так решила? — вклинивается Бен.
— Потому что весь лабиринт спроектирован с использованием фрактальных узоров. Он имеет самоподобную структуру.
— Какую? — начинает злиться Алехандро.
— Каждая часть лабиринта похожа на целое, но в меньшем масштабе.
— Матрёшка? — склоняет голову набок Егерь.
— Грубое упрощение.
— Слетаешь проверишь?
— Как скажешь, — холодно отзывается учёная.
Миг, и её крылья хлопают в вышине под самым силовым куполом. Ликантроп отмечает запредельную скорость полёта. При её массе это должно быть невозможно. Скорее всего не обошлось без арканы.
Расчертив воздух в обе стороны, Метаморф возвращается и замирает на высоте.
— Да. Туда.
Насколько бы меня не бесила сука Ехидна, нужно было сохранять самоконтроль. Сейчас не время для выяснения отношений.
Мы рвёмся к обозначенной цели, а часики мерно тикают, отрезая оставшееся время до того, как мегатонны воды и колоссальное давление размажут нас по дну изысканным паштетом.
То, что Амелиа права, я понимаю по мере приближения. Сердцевина лабиринта представляет собой огромную прямоугольную площадку, расположенную в низине. Будешь смотреть в её сторону издали, даже не поймёшь, что между стенами скрыт такой простор.
Взгляд сразу цепляет её хозяина. В центре этого простора лежит, свернувшись, чудовищное существо, не уступающее размерами кхрагулону, которого мы прибили во время атаки на Сан Агустин. Его чешуя цветом напоминает акулью и блестит в тусклом мерцании барьера, а глаза размером с автомобильное колесо немигающе смотрят в темноту. На нас.
Я вижу антропоморфную форму, широкую горбатую спину и длинный хвост. От уродливой морды противника идёт пара хватательных отростков, в их центре зияют зубастые пасти. Точно такая же, но раз в восемь больше, с двумя рядами острейших клыков находится на плоской морде.
Воздух пропитан мускусной вонью существа. Звук его медленного размеренного дыхания заполняет пространство. Несмотря на неподвижность цели, в воздухе витает ощущение опасности. Как от бензиновых паров при малейшей искре вспыхнет пламя.
Глубоководный нальтой
Ранг: Квазар
РБМ: 869 единиц
Статус: В предвкушении
Содержит: 105 941 единица арканы
Итак, мы нашли искомое. Почему я тогда не рад?
Глава 38
— Его РБМ выше, чем у того осьминога-мутанта, всего на 70 единиц, — бросает ликантроп. — Мы выпотрошим ублюдка, как тухлую рыбу!
— Что-то здесь не так… — задумчиво трёт подбородок под костяной маской Амелиа.
— Вот же уродливый сукин сын, — приглушённо тянет Бен.
— Попробуй ещё раз, но с немецким акцентом, — говорю ему я.