Варвар для особых поручений
Шрифт:
В чувство его привёл кормчий, без долгих раздумий хлопнув по плечу и громогласно пригласив как следует промочить горло. Вздрогнув от неожиданности, Вадим мысленно выругался и, вздохнув, вместо ответа спросил:
— Скажи, брат, вы и вправду все думаете, что я бесполезный балласт, а не настоящий воин?
— Это кто тебе такое сказал? — от удивления кормчий даже протрезвел, хотя до этого уже успел не раз приложиться к кубку.
— Свейн. Отослал словно слабовольную девчонку, которая в обморок падает
— Брось, парень. Это он не со зла, — отмахнулся Юрген.
— А зачем тогда?
— Затем, чтобы ты не начал спорить при пленниках. Ведь вопрос стоит просто: их жизни против наших. Сам понимаешь, потеряв эту бухту, мы потеряем всё. Помни, мы изгои, а значит, это война.
— Я помню, что мы изгои, — пролепетал Вадим, окончательно выбитый из колеи.
— Вот и не забывай об этом, когда в драку будешь влезать, — сказал кормчий и, взяв его за локоть, решительно повёл в дом.
Получив обещанную кружку вина, Вадим уселся у очага и снова принялся обдумывать сложившуюся ситуацию. Картина вырисовывалась не самая радужная. По всему выходило, что надеяться на него в сложной ситуации северяне просто не станут. А в его теперешней жизни это было не просто плохо. Это было опасно. В этом мире одиночки не выживают.
Выход из данной ситуации был только один. Заставить их поверить в то, что Вадим один из них, и в случае серьёзных проблем он встанет с ними плечом к плечу. Из задумчивости в очередной раз его вывел Рольф. Ввалившись в дом, гигант громогласно потребовал вина, залпом осушил огромный гурий рог и мрачно посмотрел на ярла.
Свейн вопросительно выгнул бровь, и Рольф тут же протянул рог рабыне за очередной порцией. Заметив их пантомиму, Вадим невольно усмехнулся, подумав: «Конспираторы, вашу мать».
Он поднялся, подошёл к Рольфу, хлопнул его по плечу и спокойным, ровным голосом спросил:
— Справились?
— Ну да, — помявшись, кивнул гигант.
— Тела просто в воду скинули?
— А как ещё-то?
— Нужно было пробить желудок, мочевой пузырь и вспороть живот. Тогда точно не всплывут, — наставительно ответил Вадим, глядя ему прямо в глаза.
— Не всплывут. Мы там стаю касаток видели, — не совсем уверенно ответил Рольф.
— Ну, будем надеяться, что касатки доберутся до них первыми, — усмехнулся Вадим.
Заметив, что найдёныш о чём-то беседует с вернувшимся гигантом, Свейн не спеша подошёл к ним и, удивлённо покосившись на Вадима, проворчал:
— Барку хорошо закрепили?
— На якоре стоит. Парни палубу отмоют и придут, — кивнул Рольф.
— Спокойно прошло?
— Да как сказать… — задумчиво протянул гигант. — Со связанными руками не поспоришь. В общем, сначала трупы выбросили, а потом за живых взялись. Только вот Валдин говорит, что нужно было их для начала выпотрошить,
— Это ещё зачем? — растерялся Свейн.
— Чтобы не всплыли, — коротко пояснил Вадим.
— А даже если и всплывут, и что? — продолжал недоумевать ярл.
— Если за ними отправят поисковую партию… — начал Вадим, но, сообразив, что его понесло куда-то не туда, быстро перевёл разговор в другое русло: — В общем, если их искать начнут и наткнутся на порубленные тела, сразу станет ясно: был бой. Корабли пропали, тела посреди моря. А раз был бой и они все без доспехов, то бой был где-то на берегу. Остаётся только обыскать ближайший берег.
— И кому придёт в голову их искать? Да даже если и станут искать, в этих местах сильные течения, так что берег, который придётся обыскивать, будет очень длинным, — задумчиво протянул Свейн. — Но совет твой нужно запомнить. Только объясни, зачем тела потрошить?
— Трупный газ. Он скапливается в кишках и заставляет труп раздуваться и всплывать. А если вспороть желудок, мочевой пузырь и разрезать живот, то газ будет выходить, и тело не всплывёт.
— Так просто? — удивился ярл.
— Очень часто то, что кажется сложным, оказывается простым, — усмехнулся Вадим.
— Ты знаешь не самые приятные вещи, но не любишь их делать. Почему? — неожиданно спросил Свейн. — Ведь ты воин, и должен это уметь.
— Уметь, делать и избегать такого дела — разные вещи. Я уже говорил, в нашем времени другое оружие. От него остаются маленькие круглые раны, значит, и крови вытекает немного. И ещё реже в наших войнах пользуются кинжалами. А с вашим оружием я иногда чувствую себя мясником на бойне. Поэтому и стараюсь делать всё, чтобы нанесённые мной раны были смертельными.
— Похоже, я должен извиниться перед тобой, книгочей, — задумчиво протянул Свейн. — Я решил, что ты просто боишься убивать. Так бывает. Человек становится воином, учится управляться с оружием, а потов вдруг понимает, что не может больше убивать. И тогда он становится торговцем или жрецом. Ты книгочей, хоть и говорил, что был воином, но я заметил, что каждый раз, когда должно пролиться много крови, ты стараешься придумать что-нибудь такое, что поможет тебе избежать этого. Но, как видно, я ошибся.
— Ладно, давай забудем об этом, — с заметным облегчением выдохнул Вадим.
— Надеюсь, ты не в обиде? — насторожённо спросил Свейн.
— Я же сказал, давай забудем.
Кивнув, ярл окликнул пробегавшую мимо рабыню и, приказав ей принести вина, грустно покачал головой:
— Вот уж не думал, что когда-нибудь мне придётся прятаться от всех подряд, подобно трусливому леммингу.
— Может, нам стоит попробовать вылезти отсюда и напомнить о себе? — не удержался Рольф.
– Как?