Варварский приятель
Шрифт:
— Лии-ди?
— Это растение, растущее подобно виноградной лозе среди скал. Оно хорошо помогает при ожогах. Помогает им быстрее заживать.
Она кивнула и засунула руки в сумку, всхлипнув, когда снег коснулся её кожи.
— Тогда, дашь мне его побольше.
Дам.
— Не уходи от огня. Если вернутся метлаки, они не подойдут близко.
Она посмотрела на меня озабоченными глазами.
— А с тобой всё будет в порядке?
Песня моего кхая стала ещё громче и я потёр свою грудь, борясь с сексуальным желанием, которое испытываю к ней. Она волнуется обо мне?
— Со мной всё будет хорошо. Не бойся.
Джо-зи
— Поспеши вернуться обратно.
12
Хейдэн
Каждый миг, проведённый вдали от Джо-зи, воспринимался мною как соль-вода, попавшие на рану. Даже зная, что у огня она в безопасности, я продолжал думать о её руках в снегу и о той боли, которую она испытывает, о метлаках, которые могут вернуться и найти её, а она даже не в состоянии взять в руки оружие. Но мне обязательно нужно собрать как можно больше топлива, иначе мы не будем в безопасности всю ночь. Но больше всего волнует то, что Джо-зи нужны стебли лииди. Я тороплюсь, скачками пробираясь по снегу, следуя по следам двисти и подбирая их помёт. После того, как мой мешок уже полон навоза, я стремглав мчусь к ближайшей скале и осматриваю с ножом в руках все трещины и просветы в камнях, выискивая извилистые тонкие стебли, растущие между трещин. Когда я нашёл достаточное их количество, чтобы остаться довольным, я направился обратно к пещере. Хоппер выпрыгнул из кустов недалеко от меня и я отложил все собранное, чтобы словить для Джо-зи свежую еду.
Когда я вернулся в пещеру, она сидела у костра, её руки всё также были в сумке, погружены в тающий снег. Огонь потрескивал и я засмотрелся, как кончиком своего ботинка она подталкивала в угли топливо по мере необходимости. Её глаза заблестели при виде меня, нагружённого свежей тушей и набитым мешком.
— Я рада, что ты вернулся.
Моё лицо расплылось в улыбке. Она рада меня видеть.
Джо-зи выглядит, словно она поражена моей улыбкой и её собственной, расплывшейся на лице.
— Надеюсь, ты принёс много ли-лии корней, потому что боль в руках убивает меня.
— Убивает тебя? — Я кинулся к ней, сбросив свою ношу. — Ты умираешь? Позволь мне посмотреть на них!
— Подожди, подожди! Это фигура речи, — сказала она, но эти слова ничего не объяснили мне. Она вытянула руки из сумки и показала мне покрытую волдырями кожу. — Это просто означает, что они очень, ужасно болят.
— Сейчас мы исправим это. — Я подобрал немного мыльного дерева, уже ранее выложенного из моих запасов, прошёл к укрытому снегом входу пещеры и вымыл руки и корни лииди. Затем вернулся к ней и сунул их себе в рот, поморщившись их ужасному вкусу.
Её глаза широко раскрылись от удивления.
— Я думала, что эти корни были для меня.
Я продолжал жевать, перетирая зубами жёсткие корни.
— Они и есть для тебя, — продолжал я перетирать их. — Нужно размягчить их для компресса, прежде чем укладывать на раны.
— О, — ещё шире раскрылись её глаза. — Ты собираешься выплюнуть это дерьмо мне на руки?
Я кивнул.
— Да, я собираюсь выплюнуть это тебе на руки.
— Звучит ужасно, но мне так больно, что я готова согласиться. — Призналась она, морща нос и наблюдая, как я жую.
Корни очень жилистые, волокнистые и имеют горький, острый вкус.
— О, вау, так намного лучше.
И, поскольку ей это принесло облегчение, я храбро закинул в рот ещё больше ужасного на вкус корня, чтобы поскорее унять её боль.
К тому времени, как мы покрыли все обожжённые участки её рук, мои губы и язык онемели окончательно, вкус лииди, казалось, скрипел на зубах, но зато Джо-зи больше не стонала от боли, так что это того стоило. Я стянул с плеч и так уже порванный жилет и разорвал его на полосы.
— Что ты делаешь? — Спросила она.
— Мы сейчас обмотаем твои руки, чтоб лииди держался на них до утра. — Я взял одну широкую полосу и медленно обернул её вокруг компресса на её руке. Её кость настолько тонка, что мне всё время страшно — ей так легко можно причинить боль. У неё нет таких, как у ша-кхаев, ороговевших пластин на конечностях и груди. Она вся мягкая и из-за этого лапа метлака легко может её порвать поверхность её тела.
— А что насчёт тебя?
Я нагнул голову ближе к ней, вырванный из своих грустных раздумий.
— Что ты имеешь в виду?
Её щёки вновь вспыхнули румянцем.
— Ты… ты пожертвовал своей одеждой для меня. Ты не замёрзнешь?
Ах. Я фыркнул.
— Ветер мне не так страшен, как тебе. Со мной всё будет хорошо.
Она слегка задрожала.
— Мне холодно, — призналась она. — Ты можешь накинуть мне на плечи мою шубу?
Я закончил оборачивать самодельными кожаными бинтами её руки и накинул на неё меховую накидку, тепло укутывая. Мне доставляет огромную радость делать для неё такие простые вещи.
— Тебе поджарить на огне твой обед?
— Я могу съесть его и сырым, — сказала она и отважные нотки прозвучали в её голосе. — Но, возможно, тебе придётся меня кормить.
Мне пришлось проигнорировать реакцию своего члена на эти слова. Конечно, мне придётся кормить её. Её руки беспомощны. Меня наполнило странное чувство удовольствия при мысли, что я ей нужен. Она так усердно старалась противиться нашему спариванию, что наверняка не может быть довольна таким поворотом событий.
— Покормлю, — ответил я угрюмо и подтащил свою добычу ближе к огню. Какое-то время я был занят, вырезая лучшие куски для неё. Внутренние органы и некоторые куски с костями я отправил в специальный пузырь, чтобы приготовить нам вкусное рагу. Мы не можем разбрасываться едой, если учесть, что метлаки могут вернуться, да ещё и в большем составе. Я повернулся к ней с небольшим кусочком мяса в руке и предложил его ей.
Она открыла ротик и наклонилась.
Я проглотил стон желания при виде её маленького розового язычка. Он именно такой гладкий, как рассказывали другие мужчины, и в уме сразу возникли картинки, как он скользит по моей коже.
Это… пытка.
Она жуёт, морща носик, от вкуса. Джо-зи ведь одна из людей, а они предпочитают жареное мясо. Я сдержал ухмылку.
— Может, всё-таки хочешь, чтобы я его приготовил?
Джо-зи покачала головой и сглотнула.
— Я должна научиться любить и такое.