Варяги и Русь
Шрифт:
— Идём, идём, мы с тобой.
Руар понял теперь, что приходилось уже думать не о том, чтобы подавить восстание, а о том, как бы сохранить свою жизнь и продержался до прибытия дружин с князем во главе.
Рюриково городище было хорошо укреплённой крепостью, и взять её трудно было, но вольница Вадима была многочисленна и воодушевлена жаждой норманнской крови.
Долго медлить Вадим не любил. Он окружил со всех сторон Рюриково городище. Руар, Эфанда и все варяги были отрезаны от Новгорода, где они могли бы
Новгород не примыкал к мятежникам, но и не шёл против их. По крайней мере он и не подумал помочь осаждённым. Если бы победителем оказался Вадим, тогда новгородцы перешли бы на его сторону; если же сила оказалась бы на стороне князя, то новгородцы оказались бы ни в чём пред ним невиновны...
Таким образом, осаждённым неоткуда было ждать помощи...
Положение их было тяжёлое. Съестных припасов было очень мало, и нечего было думать о том, чтобы отсидеться за крепкими стенами городища. Да и осаждающие не ждали. Вадим понимал, что борьба с княжескими дружинами ему не под силу, и торопился кончить дело до прибытия Рюрика.
Тёмной ночью повёл он своих сторонников на приступ. Один за другим падали защитники крепости. С несколькими самыми отчаянными из своих людей ворвался Вадим в княжеские хоромы. Там, окружённая толпой беззащитных женщин и детей, была Эфанда. Она готова была умереть. Смерть не пугала её. Вадим кинулся к ней, схватил несчастную женщину и выбежал с ней из княжеских хором.
Предчувствие чего-то ужасного не оставляло Рюрика во всё время на обратном пути. Как он жалел теперь, что не оставил на Ильмене Олофа.
Совсем уже близко от Новгорода, узнал он о дерзком нападении Вадима на его городище.
Некогда было раздумывать о том: виноваты или не виноваты новгородцы в мятеже.
Появление князя с дружиной привело в ужас мятежников. С громкими криками кинулись они было к Волхову, ища на его волнах себе спасения, но подоспели ладьи с остальной дружиной князя. Никому не было дано пощады, всех истребили ожесточённые дружинники. Как раненый лев, Рюрик искал Эфанду... Искал и не находил...
Наконец от одного из мятежников удалось узнать, что Вадим с лишившейся чувств княгинею на руках переправился через Волховец и на лихом коне умчался по направлению к дремучему бору.
— Он увёз её к Малу, — воскликнул Олоф, — там живёт этот проклятый чаровник! Скорей туда.
Рюрик и Олоф вихрем помчались туда, где надеялись найти Эфанду.
Олоф не ошибся. Вадим действительно увёз княгиню к Малу. Там он рассчитывал быть в полной безопасности.
Мал как будто ждал его.
— Видишь ты, старик, — сказал ему Вадим, — судьба ещё не совсем оставила меня. Победа на моей стороне, и в моих руках то, что заставит моего врага смириться предо мной.
— Да, ты быстро идёшь к своему концу!..
— Скажи — к моей мести! — захохотал Вадим и наклонился над Эфандой.
Но
— Прочь от меня, презренный убийца! — воскликнула она, — погляди, на тебе кровь беззащитных женщин и детей... Будь ты проклят!
— Пусть так! Но всё-таки я тобой отомщу врагу...
— Никогда!
Он не успел удержать руки Эфанды, и она ударила кинжалом себя в грудь.
— Я в самом деле проклят! — дико закричал Вадим, — судьба и тут помешала моей мести... Проклят, проклят! — говорил он. — О боги, я хочу смерти.
— Ты зовёшь смерть, сейчас она придёт к тебе, — прохрипел над ухом безумца Мал, — слышишь?..
Конский топот раздался совсем близко.
— Что это? — с ужасом спросил Вадим.
— Это орёл спешит на помощь к своей орлице, — отвечал Мал. — Готовься, настало твоё время, сейчас ты умрёшь.
— Да, да, я умру, но умру не от его руки! — исступлённо закричал Вадим и, схватив кинжал, которым ранила себя Эфанда, взмахнул им.
В это мгновение двое всадников вихрем влетели на поляну. Это были Рюрик и Олоф.
— Вот она! — закричал Рюрик и, забыв о Вадиме, кинулся к Эфанде.
— А ты не уйдёшь теперь от меня, презренный убийца! — бросился с поднятым мечом Олоф на мятежного старейшину.
— Поздно! — крикнул тот и что было силы ударил себя кинжалом — Ты опоздал, проклятый варяг, я умираю не от чужой руки...
—. Собаке собачья смерть! — закричал Олоф.
— Всё-таки он умер, как храбрый, — возразил Мал, — но вместе с ним кончено и моё дело! Высшие существа связали его судьбу с моей судьбой... Он умер, теперь и я могу отдохнуть. Прощай, Вадим! Воля судьбы свершилась.
Мал наклонился над телом Вадима и нежно поцеловал его. Потом он поднял голову и с радостной улыбкой устремил свой взор на небо.
— Да, да, сладкий миг наступает... И для меня всё кончается здесь... Как хороша Смерть, как отрадна после стольких лет!.. Всё кончено, — прошептал Мал и опустился на землю рядом с Вадимом.
Когда Олоф подошёл к ним, оба они уже были мертвы.
Рана Эфанды оказалась неопасной. Молодая княгиня пришла в себя и открыла глаза.
Быстро устроены были носилки, на которые положили раненую, и все тронулись из леса.
Перед уходом Рюрик подошёл к телу своего врага и долго-долго вглядывался в него.
— Оба умерли, и пусть они гниют здесь, — сказал Олоф, — пусть их тела станут добычей воронов.
— Нет, Вадим был храбр, — ответил Рюрик и крикнул своим дружинникам: — Зарыть их там, где они лежат...
После смерти Вадима подавить восстание не представляло никакого труда, и спокойствие воцарилось на берегах великого славянского озера...
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ.
ДНЕПР И ВИЗАНТИЯ