Ваш выход, или Шутов хоронят за оградой
Шрифт:
— Валерий Яковлевич, давайте начистоту?
Слабо киваю. Начистоту, значит, начистоту.
— Я старше вас, Валерочка. Я намного старше вас. И очень прошу вас: простите им. Катерина еще очень юная… Она просто не успела. И Федька, дурак, поспешил влезть. Вы его правильно отвозили. Жаль, мало.
Он наклоняется ко мне. Близко. Я вижу припудренные мешки под глазами.
Шевелятся сухие, будто лакированные губы:
— Они до сих пор… иногда…
— Что — иногда?!
— Танцуют. Идут по улице, и вдруг… Вы простите их, хорошо? Оставьте в покое. А я, со своей стороны…
Короткий, небрежный щелчок пальцами. В ответ слышен стук отворившейся
Какие-то бумаги…
— Это дарственная, Валерочка, — громила растворяется, под гул Вольдемарова баритона. — Все честь по чести, все заверено. Знаете платную автостоянку возле Политеха?
— Знаю.
— Там стоит «Хонда» Цвет «металлик». Спросите у сторожа, он покажет. Машина ваша. Здесь все записано: номер, прочее… Мы могли бы выбрать и подороже, но тогда это привлекло бы внимание. Вы понимаете меня? Машину можете держать на стоянке сколько угодно, Хоть круглый год. Там блок гаражей… Это тоже оплачено. У вас есть права?
— Нет…
— Но водить вы умеете?
Чувствую себя Алисой в Стране Великанов. Или Джеком-Потрошителем в Зазеркалье. Очень плохо я себя чувствую.
— Нет. Жена умеет. Ее отец научил… Только на права никак не соберется сдать.
— Запишите мне данные ее паспорта. Через недельку вам позвонят, скажут, куда идти сдавать. Раньше не могу, извините…
Когда я провожал Вольдемара Павловича, на лестничной клетке обнаружился мой сын. Денис стоял на последней ступеньке, обалдело глядя на громил, сомкнувших плечи.
— Папа! Они меня не пускают! Домой! Не пускают!
И тоном ниже:
— Говорят, ты очень занят…
Тот громила, что заносил «дипломат», поймал беглый взгляд старичка. Сгорбился. Повернулся к пышущему гневом Денису.
— Хочешь дать мне в рожу? — спросил громила. — Давай.
— Вы простите их, Валерий Яковлевич, — сказал старичок, непонятно кого имея в виду. — Ладно?
Я был очень рад, когда Денис отказался.
А я — согласился.
10
Поначалу, когда принес сюда первый заказ на афиши, даже и не думал, что знакомство с директором «Блиц-Пресс КПК» может оказаться полезным. Казалось бы, что нам Гекуба, и что мы Гекубе? Ан нет! Пять процентов посреднику от суммы добытого заказа — не кот начихал. Плюс бесплатные визитки. Вот сейчас жена сосватала брошюру некоего Ф. М. Варенца «Тысяча километров по Пслу, или Туда и обратно». В их издательстве эту муть завернули, хотя автор грозился «за свой счет». Видимо, брезгливость победила. Что ж, тем лучше. Комиссионные за «километры по Пслу» выйдут явно побольше Наташкиного гонорара за редактуру. И пусть печатается «в авторской редакции», согласно желанию малопочтенного господина Варенца.
Из офиса «Блиц-Пресса» я вышел в благостном расположении духа: считай, на ровном месте полторы сотни срубил. Оное расположение еще не успело измениться, когда рядом мягко притормозила черная «Волга». Опустилось тонированное стекло:
— Добрый день, Валерий Яковлевич.
Подполковник Качка в собственном соку. Чуяло сердце: неладно дело с баронской «Хондой». Вроде, все бумаги в порядке. И сама машина — не новье, но в очень приличном состоянии. Жена вокруг стоянки объехала, на место поставила — а глаза прямо светятся. Мигом помчалась документы на права подавать, по наводке Вольдемара-благодетеля. У Дениски вообще челюсть отпала, когда узнал. «Ну, батя! Ну!.. Cool!!! А я-то думал…» И немедленно тоже на права сдавать намылился. Труднее всего было правдоподобно объяснить, за какие-такие дела мне эта «Хонда» досталась. Пришлось рассказать почти правду. Мол, обжулить хотели, да не вышло. Теперь боятся, что в суд на них подам — решили откупиться. Кажется, Наталья до конца не поверила — ну на сколько меня обжулить можно?! — но допытываться не стала.
А подарок-то, выходит, «троянским конем» оказался. Краденая, небось, тачка…
— Здравствуйте, Матвей Андреевич. По мою душу?
Улыбка вышла кривой. Все недавнее благодушие разом кануло в тартарары.
— Можно и так сказать, — получаю в ответ отеческий прищур. — У вас часок-другой найдется? Засядем где-нибудь, пивка возьмем?..
Интересное предложение. По кружечке и без протокола? Или хитрит Качка? Разомлеет подозреваемый, расслабится… Да к черту! Что я, жулик?! Подозревал бы — в кабинет вызвал. Повесткой. Кстати, он ведь следователь по особо важным. Старший. Тоже мне, «особо важное дело» — машина краденая! Если она вообще краденая.
— Найдется. С удовольствием.
— Тогда садитесь. Знаю я один чудный подвальчик… И от вас недалеко.
Устраиваюсь на заднем сиденье. В салоне — запах кожи и хорошего табака. Едем в центр. Молчим. Качка время от времени косится на меня, но разговор начинать не спешит. Может, при водителе не хочет?
«Чудный подвальчик» обнаружился на Маяковского, возле Сумского рынка. Машину Матвей Андреевич отпустил, и мы чинно спустились в полутемный бар. Людей внутри не оказалось вовсе, из колонок ностальгировал усталый блюзмэн, судя по голосу — негр. Интим, прохлада, аккуратные столики. Действительно, уютно.
К нам сразу подскочила нимфетка-официантка с бэджем «Светлана» на форменной жилетке. Вручила меню. Надо же, и цены вполне божеские. Странно, что я этого места раньше не знал.
— Вы какое будете? Светлое? Темное?
— «Золотую Эру».
— А я — «Славутич». Светочка! Еще чипсы с беконом и пару бутербродов с балычком!
Заказ принесли на удивление быстро.
— Знаете, Валерий Яковлевич, я и сам в недоумении: зачем вас сюда пригласил? Ну, пиво — это святое, — Качка кривит губы в плохой, болезненной усмешке. — Наверное, просто поделиться не с кем. Коллеги не поймут. Разве что вы. Странная история выходит с нашим Скоморохом. Признание есть, вещдоки в наличии, свидетельские показания — тоже. Преступник был смертельно ранен при задержании и умер в больнице. Суда, соответственно, не будет, дело можно закрывать. Да оно, считайте, уже закрыто. И все-таки…
Выходит, он не насчет цыганской «Хонды». Ф-фух, полегчало!
— Этот красавец Кожемяка у нас и раньше проходил. Лет десять назад. Свидетелем. То-то, думаю, откуда мне его физия знакома? Было одно дело: полный «глухарь». Я еще с капитанскими звездочками хаживал… Вроде к разному привык, задубел сердцем, но до сих пор как вспомню — мороз по коже. Три случая. В общей сложности — девять трупов за неделю. И ни единой зацепки! Расчлененка без мотивов. Некоторые части тел вообще не нашли. На останках — следы когтей, зубов… Нет у нас таких зверюг! Нет и не было! Тем более, в городе. Так вот, Кожемяка в двух случаях из трех свидетелем проходил. Ничего толком не видел, правда. Хотя теперь думаю: врал. Видел он. Может, тогда и подвинулся, на почве стресса. Потом, через год, его, кстати, за ерунду сцапали — мелкое мошенничество. Штрафом отделался…