Василиса с премудростью

Ёрш Ника

В последний миг, на пороге самом, заметила царевна пузырек с настойкой Митяевой, за сундук закатившийся. Решение пришло само – собой, пока рассудок еще взвешивал все против и за, руки уже крышечку откупорили и к дрожащим губам горлышко поднесли. Напиток был горьким и обжигающим, так что Василиса даже закашлялась слегка, зато послевкусие ее порадовало – отдавало рябиной и мятой.

Пока чернавки рядом шушукались и переглядывались неодобрительно, царевна бутылочку осушила и даже пожалеть успела, что добавки у Митяя попросить не удосужилась. «Не знаю, - думалось девице, - насколько настойка эта волшебная от сглазу помогает, но от страхов явно исцеляет помаленечку»

– Ну, готовая я, - приосанилась красавица, косы искусно заплетенные за спину

перекинула и за порог ступила, наконец, больше уже ничего не опасаясь. Теперь все вокруг ей в ином свете виделось, все разглядеть, да разузнать хотелось. Еще когда во дворе очнулась, заметила Василиса, что дворец сей необычную весьма планировку имеет и состоит из самостоятельных и разных по величине деревянных клетей, размеры и оформление которых наверняка соответствовали тому, кто там проживает. Клети соединялись сенями и переходами. Теперь же от чернавки, сопровождающей красавицу к царю, стало ясно, что дворец делился на две части: в первой половине находились терема самого царя и царевичей, там же были парадные сени и главная столовая зала. Во второй половине проживали царица с царевнами. Всего во дворце было двадцать девять теремов разной высоты – от шести до двадцати аршинов. Основными жилыми помещениями были комнаты, находящиеся на втором этаже (более трехсот покоев, если точнее). Внешние стены дворца были облицованы камнем, а вот внутри – сплошь дерево с декором: всюду резные наличники красовались, фигурные композиции и росписи разные что придавало коридорам очень нарядный вид.

Не скупился Берендей на создание уюта для семьи своей, даже Василисины родители, уж на что богаты были, и то поскромнее жили – поживали, золотом не разбрасывались.

– Пришли, царевна, здесь кабинет личный царя – батюшки нашего, - молвила чернавка у больших двустворчатых дверей остановившись, да назад отступая.

Двое здоровых молодцев, тут же, у входа обосновавшихся, с интересом чисто мужским Василису осмотрели, переглянулись меж собой, захмыкали одобрительно. Все уж в тереме знали, что привез себе Иван невесту красоты невиданной, так что оставалось лишь думать – гадать, кто она и откуда. Один из громил развернулся на месте, по дереву постучал, внутрь кабинета заглянул аккуратненько и тихонечко так пробасил на весь терем:

– Царь – батюшка, тут это… пришла она… та самая-то. Пропустить ее, али как?

– Пропустить, конечно! Войдет пускай! – тут же ответ последовал.

Расступилась охрана покоев царевых в сторонку, заулыбались девице красной:

– Входивте, - говорят, - не гоже царя ждать заставлять.

Кабинет Берендеев, уже ранее описан был, да только царевна его впервые увидала и обомлела вся. Не понятна ей была расточительность такая: матушка всегда бережливости дочь учила, батюшка наставлял, что негоже казну на ерунду разную разбазаривать… Как же, подумалось девице, народ еще не ропщет на государя своего, недовольства не выказывает?

Сам же царь, на кресле золоченом восседая, гордился весьма своими покоями и собой лично за то что все так благоустроить сумел. Вон невеста Иванова как по сторонам смотрит, глазки свои прекрасные от красоты такой отвести не может. Небось уже обдумывает, как бы жениха такого богатого не упустить.

– Присядь-ка, девица красная, дай я тебя разгляжу толком, - молвил Берендей, с прищуром на гостью свою поглядывая, - слыхал я, что ты Василисой Ириаровной себя кличешь? Так ли это?

– Так, царь – батюшка, - отвечала красавица ничуть не смутившись, взгляд свой пронзительный на Берендея прямо устремив, новых вопросов ожидая, да ответы заранее продумывая.

Занервничал государь тридевятого царства, брови нахмурил грозно, губу нижнюю пожевал и допытываться продолжил:

– Тогда расскажи мне, милая, как вышло так, что все ваше царство за несколько дней с лица земли стертым оказалось? Батюшка твой погиб со всеми лицами доверенными, а ты выжить смогла… Где же ты хоронилась почитай шесть годков и как на болотах наших оказалась с Иваном моим вместе?

ГЛАВА 3

Присела царевна на стул предложенный с росписью да серебрением, призадумалась крепко: что же рассказать Берендею следует?..

Начать, пожалуй, следовало со времен давнишних, когда еще живы были батюшка с матушкой. Царь Ириар тогда уж точно не ведал, сколько горестей и печалей его впереди ждет. Женился он на самой завидной невесте из соседнего государства – Людмиле пресветлой. Да не просто так, за красоту себе невесту выбирал, а по любви, как полагается.

Прожили они вместе ни один год, а все в округе их счастью завидовали. Только лишь одно омрачало пару супружескую – никак царица наследника родить не могла, хотя все целители местные и из-за границы приглашенные в один голос баяли, что всё со здоровьем у супругов в порядке, необходимо терпения, мол, набраться. Так год шел за годом, выдержка Ириара истощалась. Стал он на искушения разные поддаваться – то пиры на три дня и три ночи закатывать, то в с визитами в соседние царства- государства на неделю – другую без жены отправлялся… Отчаялась Людмила, мужа ведь она любила по-прежнему и сдаваться не собиралась. Тогда–то и начала матушка Василисина к ведуньям разным запросы слезные направлять, о помощи упрашивать, любые деньги сулить.

И вот, спустя энное количество времени, нашлась одна женщина из деревни далекой глухой. Припомнила она обычай давний, на Руси много лет существовавший. Были времена, когда на жителях царства уже не существующего обязательство лежало: раз в сто лет обязаны были на совете народном среди невест местных деву избрать юную, крепкую телом да умом, ну и лицом пригожую, чтобы не совсем, значит, плачевно всё было.

Эта избранница замуж шла, как положено, да только перед тем, как в брачное ложе впервые лечь, выполняли они с мужем обряд специальный: заговор на полную луну читали, отвар из нужных растений пили, да клятву давали… Рождалась после такой ночи непременно дочь, и воспитывалась она в семье родной до четырнадцати годков. Ну а после родители клятву исполняли: отвозили кровинушку свою в долину ветров вместе с приданным и прощались с нею навсегда. Иначе сделать никак нельзя было, ведь девица юная рождена была для того, чтобы невестою стать стражника, охраняющего путь в мир потусторонний, наследника самого Змея Горыныча. Имела избранница и ряд способностей, только каких именно никто Василисе не пояснил…

Таков был закон, который исполнялся ни одну сотню лет, да только всему есть свой предел. Так и здесь случилось: война пришла в те места далекие, много душ погубила, а остальные и вовсе разбежались, дабы жизни свои спасти. Некому стало обычай древний в силу приводить, так и забылся он на долгие годы… Пока Людмила о нем не услыхала.

И вот, в ночь на Ивана Купала, случилось то, отчего старая нянюшка долго царицу отговаривала: исполнился вновь обряд старинный. Ириар помог жене заговор читать, отвар нужный выпил, ни на что особенно не надеясь и толком не понимая, что делает. Каково же было недоумение супругов, когда узнали они, что царица понесла! Снова батюшка носил свою Людмилу на руках, снова всё время свободное любимой и единственной посвящать стал, снова во дворце поселилось безоблачное невыразимое счастье, которому суждено было носить имя Василиса.

Сколько безграничной радости подарила она своим родителям и всем окружавшим, то ведомо было далеко за пределами царства Ириарова. Росла царевна, хорошела день ото дня и мечтала о том, как свою семью создаст в будущем.

Десять лет прошло, как один день и решилась тогда Людмила на повторение обряда древнего. Старая нянюшка, совсем уж ослепшая, но умом пока крепкая, долго уговаривала царицу одуматься! Шутка ли, с Богами в игры такие играть… Не услышала матушка голоса разума, подговорила Ириара сызнова повторить заговор - очень уж ей хотелось подарить наследника любимому мужчине своему. Не знал царь, на что жена его подталкивает, с радостью согласился с ней, еще и возмущался, отчего тянула она долго так.