Вася
Шрифт:
В книге мы с мамой прочитали, что сапсаны живут в гнездах. Поэтому во дворе мы насобирали разных веточек и соорудили Фомке гнездо, он сердито поглядел на новый дом и отправился спать на свою ветку. Через несколько дней, правда сокол соизволил проявить интерес к гнезду, но он сам лично отобрал каждую ветку и перестроил гнездо по-новому. С тех пор спал Фома в собственном уютном доме.
Слово-ассоциация
Итак, мое слово ассоциация, которое так верно угадал молодой человек – это море.
Я
– Доченька, помни, ты море. Значит, ты разная – живая. Пусть для невзгод и бурь, в твоей жизни найдется берег – надежный человек.
Я не понимала и половины из того, что говорила мама, но мерный звук ее голоса успокаивал и убаюкивал меня лучше всякой колыбельной.
После первой нашей поездки к морю, мы с бабушкой уже не пропускали ни одного лета. И не смотря на все обстоятельства, ездили в отпуск на юг России. Мама неизменно оставалась дома с Фомкой.
Но через три года, все изменилось, потому что сокол умер. Я просто вернулась домой из школы и застала маму в слезах, она, молча, кивнула на огромную обувную коробку из-под сапог. В этой коробке лежала мертвая птица. Мое сердце сжалось, и перед глазами возникла картина, как мама разгуливает по квартире в своей любимой розовой пижаме с Фомкой под мышкой. Раньше это выглядело так забавно, а сейчас оказалось очень больно. Я подошла к маме и крепко обняла ее за шею.
– Ты помнишь, как он сбежал? – всхлипывая, прошептала она, – мы тогда тоже плакали с тобой.
Я кивнула, размазывая горячие слезы по щекам.
Однажды вернувшись из сада, мы очень удивились, что Фомка не выбежал нас встречать.
– Фома! – позвала мама.
В ответ тишина. В поисках сокола мы прочесали всю квартиру, но напрасно. Даже его любимое гнездо пустовало.
– Ой! – мама вскрикнула от ужаса, указывая на окно. В одном месте, оконная сетка была аккуратно оторвана. Не сговариваясь, мы выскочили на улицу и как ошалелые, под недоуменные взгляды дворника дяди Вити, забегали по двору.
– Птицу свою потеряли? – наконец пробасил он.
– Да! – выкрикнули мы с мамой в один голос.
– Видел я его с утра, ковылял в ту сторону.
И дядя Витя ткнул метлой в неопределенном направлении.
С криками: «Фома! Фомочка!» мы еще битый час метались по окрестностям, но все было напрасно, и мы вернулись домой.
В воскресенье, бабуля, пришла с дежурства из больницы и бодро закричала с порога.
– Собирайтесь! Думаю, Фомка нашелся.
Мы с мамой встрепенулись и выскочили в коридор, с немым вопросом уставившись на бабушку.
– Ну, мама! Не томи! Где он? – простонала моя мама.
– Да
– В общем, я думаю – это наш Фомка, с курицами у них живет, – деловито сообщила бабушка.
– Давайте, собирайтесь живо. Что замерли? – скомандовала она.
– А дача – это далека? – спросила я, натягивая кепку.
– Не знаю,– отмахнулась от меня бабуля. – Где-то у парка. Адрес я записала. Да, какая разница, нас уже машина скорой помощи ждет, я договорилась, нас свозят.
Вот так Фомка вернулся домой и прожил у нас еще два долгих года.
Эту историю от начала до конца я поведала молодому человеку в красной бейсболке, который назвал меня морем. Все время моего повествования он ошарашено грыз морковь и таращился то на меня, то на реку.
– Тебя Василиса зовут? – спросил он, после того, как я замолкла.
– Ага, – кивнула я в ответ. – А тебя?
– Ну, мы же знакомились, на катамаране,– он укоризненно покачал головой. – Алекс я.
– Вспомнила! – радостно закивала я. – Я еще подумала, что имя странное.
– Кто бы говорил, – Алексей смешно поджал губы. – Вася – это прямо очень обычно.
– Васей меня мама зовет, а так-то я Василиса по паспорту. Барахвостова.
– А я Алексей по паспорту,– молодой человек прямо давился смехом.
– Почему тогда Алекс?– не обращая внимания на его смех, спросила я.
– Так меня друзья прозвали, – подмигнул он, выпуская хохот наружу.
– Прости, просто Василиса Барахвостова – это очень забавно.
– Ясно, – мы надолго замолчали, разглядывая темную воду реки.
– Пойдем к костру? – позвала я.
– Любишь петь под гитару? – спросил парень.
– Не знаю,– честно призналась я.
4. Карта желаний
Следующий день нашего насыщенного сплава был посвящен игре в пейнтбол. Я терпеть не могла подобные развлечения и предпочла остаться на берегу Чусовой с книгой. С головой погрузившись в историю жен декабристов, я вздрогнула от бодрого приветствия над самым ухом.
– Привет, Василиса Барохвостова! Ты, идешь играть?
Я с неохотой оторвалась от книги и сквозь солнце уставилась на Алекса.
– Нет! Терпеть не могу пейнтбол, – отчеканила я.
– А ты вообще играла? – задал Леша резонный вопрос.
– Нет,– честно призналась я.
– Понятно! Так я и думал, – он взъерошил мокрые волосы. – Я тебя приглашаю в команду, там парами играют, – уточнил парень.
Я в размышление разглядывала собственные ободранные ноги. Леша проследил за моим взглядом и пожал плечами.
– Кто идет в горы в шортах? – резонно заметил он.