Ватага 'Семь ветров'
Шрифт:
Сколько они бились с Семью ветрами, пока она в горком"
была! И вожатых засылали, и дворовые команды организовывали, и патрули - всё без толку.
– А знаете, кто виноват?
– говорила Фролова.
– Архитекторы! Архитекторы и архитекторы! Построили город без дворов, никакого замкнутого пространства, вот и бега ют мальчишки - как их остановить? И кого они боятся?
С детства - никого! Ну ничего, управимся как-нибудь...
Куда нам деваться? Куда учителю деваться? Управляйся!
Так?
– Наталья Михайловна подошла к стене-окну и немножко посмотрела,
– Вы наказали класс за срыв урока?- повернулась она к Каштановой.
– А как я должна была его наказать?
– Научить вас? Проведите собрание, осудите недостойное поведение, сообщите родителям...
– Хорошо, я все это сделаю, и виноватые сразу превратятся в героев. Они только о том и мечтают, чтобы об их подвигах слава пошла.
Фролова рассмеялась. "Действительно, - подумала она, - так всегда и бывает. Половина всех школьных бед начинается с невообразимой чепухи". Но что ей делать?
В школе срывают урок за уроком, завтра кто-нибудь напишет в горсно... Спросят: "Какие меры приняты?"
– А вы объявите мне выговор, - предложила Каштанова.
– И меры будут приняты, и ребят трогать не станем.
Пройдет это поветрие, эта ветрянка. Объявите мне выговор, и наберемся терпения.
– Как-нибудь без выговора проживете, - сказала Фролова.
– Давайте сделаем так. Давайте проведем вечер классической музыки: Бах, Моцарт, Чайковский.
– Хорошо, проведем, - послушно согласилась Каштанова.
– Бахом его будем бить, этот мэйкапар, да?
* * *
Девятый, старший в школе-новостройке, класс слушал серьезную музыку. Но в то время как просвещенные сверстники этих ребят в Москве и Ленинграде заходились от одного имени Баха, наши герои, увы, симфонической музыки не любили. Она была скучна им ужасно. Лиза Севостьянова. Сева, шептала Тане Прониной, Проше: "И кто это выдумал... Симфония, прелюдии... Тянут кота за хвост!" Технари Щеглов, Зверев и Лапшин обсуждали дрянное качество проигрывателя, и Лапшин презрительно говорил: "И так съедят!" Клава Керунда рассматривала дырочку на колготках и огорчалась: первый раз надела!
А еще итальянские называется! Маша Иванова вертелась во все стороны: "Где Костя? Костю Костромина не видели?" Лариса Аракелова потихоньку обучала Галю Полетаеву "держать лопатки" и так поворачиваться, если внезапно окликнут сзади, чтобы лопатки оставались на месте.
И только один человек в зале был доволен - Наталья Михайловна Фролова, директор школы.
– Это мы хорошо придумали, хорошо!
– шептала она Каштановой.
– Девочки, не вертитесь!
Музыка лилась красивая, и уже Сергей с Игорем и с Анкой решили, посовещавшись, что помогает им, что уже излечились они от этого мэйкапара, который всем надоел, но в это время скачала издалека, чуть слышно, а потом все явственнее дошел до зала звук басовой трубы. "Умпа, умпа, умпа-пара", - медленно выводил кто-то.
Фролова напряженно прислушалась. Каштанова прыснула. Все пропало!
Наталья Михайловна бросилась к выходу. Пятиклассника с трубой она встретила у самых дверей.
– Что такое? Что? Перестань сейчас же!
– У нас репетиция!
– выглянул из-за трубы розовощекий пятиклассник.
^А Костю Костромина в глубине коридора Наталья Михайловна, естественно, и не заметила.
Да и не до Кости ей было! В зале, где только что чинно играли Баха, наслаждаясь божественной музыкой, теперь гремел мэйкапар, трижды проклятый и осужденный, ненавистный мэйкапар! Фролова открыла дверь девятиклассники сдвинули стулья и плясали вовсю, как будто изголодавшиеся: умпа, умпа, умпа-пара! Умпа, умпа, умпа-пара!
– Так что, осмелюсь доложить, - подражая Швейку, сказала Каштанова, Бах не помог. Попробуем Моцарта?
– Ну что же вы смеетесь!
– Сама Фролова чуть не плакала от бессилия.
Елена Васильевна стала успокаивать ее. Ну, пусть им весело живется! Ну, для чего же мы все работаем - чтобы весело жилось. А чуть кому весело сразу хмуримся!
– Ну, я им покажу!
– Наталья Михайловна погрозила пальцем сразу всему девятому классу.
– Вот я им найду...
У меня вакансия есть старшего воспитателя... Заместителя директора школы по воспитанию... Я давно подыскиваю человека... И я найду... Я такого зверя найду, чтоб рычал!
Чтобы только рычал, кричал и ногами топал! Он их возьмет в руки, вот увидите!
– Правильно, - улыбнулся историк Каштанов.
– Главное в жизни что? Главное в жизни - вовремя спохватиться!
Фролова посмотрела на него, как всегда спокойно наблюдавшего за детьми, и тут-то, рассказывала она потом, тут-то и мелькнула в ее голове безумная мысль и мгновенно приняла она решение. Ведь не только любовь бывает с первого взгляда, дети, - иногда самые важные решения возникают и созревают в считанные секунды.
Это, пока еще не обнародованное, решение Натальи Михайловны Фроловой, принятое ею внезапно, когда девятый класс сорвал лучшее из ее мероприятий, это решение сильно продвигает вперед нашу историю и приведет, как мы увидим позже, к неожиданным последствиям.
Многоэтажные дома на Семи ветрах, а жизнь-то разве одноэтажная? Она тоже на многих уровнях идет. На одном поют и танцуют, на другом тревожатся, на третьем сердятся, на четвертом принимают решения - и все это сразу, все - сейчас, одновременно. Разве вы, читатель, знаете, какие в мире принимаются важные решения - для вашей жизни важные!
– вот в этот самый миг, когда вы потихоньку, никому не мешая, сидите и читаете книгу?
Но пока Фролова не нашла такого специалиста, чтобы он рычал, кричал и ногами топал, девятиклассники плясали вокруг мальчишки с трубой во весь его рост: умпа, умпа, умпа-пара... Умпа, умпа, умпа-пара... Что будет через час? Через год? Через десять лет? Какое нам до этого дело!
Умпа, умпа, умпа-пара, умпа, умпа, умпа-пара...
Семьветровские пели и плясали, обращая внимания на учителей не больше, чем на прохожих на улице, и неизвестно, чем кончился бы сумасшедший этот день, если бы не появилась в дверях Любочка, сестра Саши Медведева, и не стала показывать брату знаки: пять!