Вавилонские книги. Книга 3. Король отверженных
Шрифт:
Фалды были такой же неотъемлемой частью Колизея, как и продавцы пива или букмекерские конторы. Даже те люди, которые возвращались домой без пуговицы, не хотели видеть, как выгоняют этих дьяволят.
Но однажды утром Фалда обнаружили в общей спальне, где бойцы ели и ночевали. Мальчик проник внутрь, несмотря на то что спальня размещалась в отдельной части Колизея за рядом барьеров и под постоянной охраной. Найти мальчика в спальне было все равно что обнаружить ребенка в банковском сейфе. Генерал Эйгенграу, который следил за охраной Колизея, допросил мальчика, и тот признался, что Фалды играют в новую игру, в которой они проверяют,
Сенлин отметил, что, хотя игроков изгнали, птицы не потеряли аппетита к игре: ни одна блестящая вещь не была в безопасности на арене. Клады сорок продолжали расти.
Выйдя на балкон, Сенлин выпустил шпиона Сфинкса над городскими улицами. Внизу духовой оркестр, похоже, наводил ужас на посетителей кафе чрезмерно веселой полькой. Взгляд Сенлина упал на галерею напротив балкона. Кто-то пытался вытолкнуть туда диван, но тот застрял в дверях, под углом. Он вспомнил женщину в маске, которая смеялась над его мотыльком. Интересно, почему она показала ему лицо как раз перед тем, как ей стало очень плохо? На ее месте и на грани такого позора Сенлин не снял бы маску.
Едва эта мысль сформировалась в голове, он понял, как надо поступить.
Мистер Сталл взял за правило никогда не высказывать мнения о постояльцах. Развивать собственную позицию о них было так же бесполезно и по-детски, как указывать на очертания проплывающих облаков. Постояльцы приходили, отбрасывали небольшую тень и летели дальше.
И все же мистеру Сталлу становилось все труднее не высказывать мнения о боскопе, мистере Пинфилде, который, несмотря на всю свою безликость, оказался весьма изобретательным занудой. Во-первых, все эти путешествия в газетные архивы, загрузившие его коридорных на нескольких часов. Затем побелка на коврах – вероятно, часть придется вырезать и заменить, – и, наконец, вызов стражей закона, чей визит парализовал подчиненных из-за сплетен.
Поэтому, когда мистер Сталл оторвал взгляд от своей кафедры и графика, над которым работал, и увидел стоящего перед ним боскопа, он чуть не выпалил: «О нет, что же вы опять натворили?»
Боскоп спросил, нет ли более уединенного места, где они могли бы обсудить «деликатный вопрос». Неизменно любезный мистер Сталл проводил боскопа в угол большого вестибюля, пустого, если не считать растения с шелковыми листьями в горшке. Боскоп посмотрел на растение так, словно увидел змею, а затем спросил, нельзя ли уйти «куда-нибудь подальше». С едва заметным вздохом мистер Сталл отвел гостя на кухню. А она, стоило признать, была забита поварами, коридорными и судомойками, но грохот посуды, звон ножей и рявканье раздраженного шеф-повара даровали им оглушительную разновидность уединения, которое, как надеялся мистер Сталл, удовлетворит надоедливого гостя.
Однако этого не произошло. Боскоп оглянулся через оба плеча, прежде чем прокричал в ухо мистеру Сталлу, что он не хочет создавать трудности, но нет ли где-нибудь еще немного более отдаленного места?
Мистер Сталл почувствовал себя не то чтобы оскорбленным, но прибывающим на конечную станцию терпения. Он уже собрался предложить гостю присесть на вилку, как вдруг заметил на лацкане боскопа поблескивающую эмблему Клуба. Он бы меньше удивился, обнаружься у мистера Пинфилда третий глаз.
Открыв в себе новые резервы терпения, мистер Сталл повел гостя в кладовую, где с потолка свисали толстые окорока, а в воздухе пованивало сырными головами. Он закрыл дверь, погрузив их в интимную темноту, которую быстро рассеял с помощью спички. Сталл приготовился к худшему – окровавленному телу в своей ванной или сгоревшим занавесям.
С очень серьезным видом боскоп произнес:
– Меня пригласили на вечеринку.
– Прошу прощения? – переспросил мистер Сталл.
– Не извиняйтесь. В этом нет вашей вины.
– Да, – сказал мистер Сталл и на мгновение задумался, не задушить ли этого человека. – Чем могу быть полезен, сэр?
Боскоп протянул ему сложенный листок бумаги:
– Мои мерки. Мне нужен костюм.
– Понимаю. Может быть, вам стоит навестить портного, сэр?
– Нет, боюсь, что это невозможно. А еще мне нужна маска. Что-то заурядное и ничем не примечательное. То же самое касается и костюма. Я не хочу выделяться.
– Да, конечно, – сказал мистер Сталл и сделал паузу, чтобы зажечь еще одну спичку. – Я все прекрасно понимаю.
– Нет, постойте, я передумал. Найдите мне простой костюм и гротескную маску. Хочу, чтобы она была нелепой. Смешной. Вот вам десять мин. Если потребуется больше, я, конечно, компенсирую, и вот еще одна мина за вашу абсолютную конфиденциальность в этом вопросе. Мне нужно, чтобы вещи завернули и доставили в Клуб до наступления вечера.
Успокоенный тем, что не нужно избавляться от трупов или менять занавески, мистер Сталл положил деньги в карман и сказал:
– Пакет будет там через час, сэр.
– О, еще кое-что – не хочу вас тревожить, но в моей комнате маленький беспорядок. С одолженными газетами произошел несчастный случай. – Боскоп достал еще одну банкноту в одну мину. – Если сумеете спасти как можно больше, буду весьма признателен.
– Разумеется, – ответил мистер Сталл и обнажил в улыбке зубы, как будто воздвиг плотину на пути бурлящих эмоций.
Когда Сенлин вернулся в Клуб, привратники встретили его совсем по-другому. Они поклонились, едва он подошел, и сразу же приветливо махнули, предлагая пройти вверх по лестнице. Клуб был все еще более или менее полон. У большинства посетителей кружилась голова от выпитого, и они продолжали наслаждаться послеобеденными боями. После бесплодных поисков герцога Сенлин подошел к сидевшему за стойкой бара человеку, чья обнаженная голова сияла, как отполированный ноготь большого пальца. Сенлин спросил его, чем закончилась битва с участием Железного Медведя.
К удивлению Сенлина, мужчина вскочил с крепкого табурета на куда менее крепкие ноги и закричал:
– Шикарный Щенок должен был победить! Должен! Бой был нечестный. Железный Медведь не человек! И не ход! Он дьявол!
С этими словами мужчина нахлобучил на голову кудрявый белый парик и заковылял к лестнице.
Сенлин занял его место за стойкой бара. Бармен герцога, Йоахим, приветствовал его: впалые щеки расплылись в дежурной улыбке.
– Не обращайте внимания на барона, сэр. Он просто злится, что его чемпион так облажался. Желаете теплой воды?