Вчерашний день, прожитый завтра
Шрифт:
Если до прочтения письма Саджан хотел поговорить с Аней, обсудить их положение, то теперь говорить было не о чем. Он не мог поставить под угрозу жизнь любимой девушки. Если до этого на чаше весов было только счастье Виджая, разрушать которое Саджан хоть и не намеревался, но мог, то теперь в случае отмены свадьбы, Анну и Юру могли убить.
— Ты должен все рассказать брату, — услышал Саджан строгий голос матери. — Я не допущу, чтобы Виджай женился на той, которая не может стать его женой. Это большой грех. Если не скажешь ему об этом ты, то скажу я. И это не обсуждается! Я не позволю
Саджан устало откинулся на кровати, широко раскинув руки, и уставился в потолок ничего не видящими глазами. Он должен был убедить маму ни во что не вмешиваться.
— Мама, мы с Анной не были в храме, а только расписалась в ЗАГСе, — сказал он. Свой голос он услышал как бы со стороны. Язык был ватным, мозги тоже. Услышав себя, он понял, что в его словах столько здравого смысла, что эти доводы должны убедить маму не мешать счастью Виджая. Вздохнув, Саджан сказал: — Так что наш с ней брак не освещен Богом. Перед его лицом мы не муж и жена.
Миссис Варма стояла у окна, глядя в сад, что позволяло ей не видеть страдания сына.
— И как ты собирался жить с Анной дальше, если женился на ней не по законам индуизма?
— Я хотел привезти ее сюда, познакомить с вами и жениться вторично, согласно нашим священным традициям. Это допустимо и законно.
Саджан привстал, опершись на локоть. Он увидел, как мама согласно качнула головой. Да, значит, она одобрила его решение, но в данной ситуации это ничего не меняло.
— Именно так сейчас тебе и следует поступить, — настаивала миссис Варма, пытаясь достучаться до сознания своего младшего сына. — Тебе надо поговорить с Виджаем. Надо отменить эту свадьбу. Виджай не может начинать супружескую жизнь со лжи, построенной на твоих слезах.
Саджан устало закрыл глаза, вновь опустившись на постель.
— На, вот. Прочти, — протянул он записку Наташи.
Мама развернула листок и удивленно посмотрела на незнакомые буквы.
— Что это? — спросила она, присаживаясь возле сына.
Поняв, что письмо написано на русском, Саджан перевел его матери. Она тревожно посмотрела на него и сказала:
— Как мы можем допустить, чтобы девушку принудили выйти замуж за нелюбимого мужчину только потому, что преступники держат в заложниках ее брата и грозятся убить ее саму? Мы должны остановить это бесчинство! Ты не знаешь кто заказал похищение?
— Понятия не имею, — признался Саджан. — Конечно можно попробовать рассказать все Виджаю, но где гарантия того, что негодяи не исполнят свои угрозы?
Минутная тишина, повисшая в воздухе, трещала от напряжения.
— Но надо что-то сделать, — женщина в отчаянии заломила руки, разрываясь между двумя сыновьями и всем сердцем жалея девушку, которая по воле судьбы стала причиной страдания одного и счастья другого. — Если мы сделаем так, как того требуют преступники, то совершим грех, который Боги нам не простят.
— Мама, но как я могу рассказать все Виджаю? Это очень ранит его. Неизвестно что он может сделать с собой. И представь что будет, если бандиты убьют Анну? Им заплатили за то, чтобы она вышла замуж за Виджая, несмотря ни на что. Они жестоко разлучили нас с Анной.
Последние слова парень выкрикнул, пытаясь подавить стон боли, сдавивший его грудь. Он уткнулся лицом в подушку, и его плечи затряслись от рыданий. Он столько сдерживал слезы, что теперь, когда они вырвались наружу, он не мог их остановить.
Миссис Варма обняла сына за плечи и тоже заплакала, не зная как ему помочь.
В это время Аня тоже рыдала в объятиях Наташи, шепчущей слова утешения. Ей казалось, что ее жизнь кончена, что единственное, что стоит сделать, это позволить бандитам убить себя, так как она не могла представить свою жизнь без Саджана. Внутри Анны все скулило и болело от тупой нестерпимой боли, переполняющей ее существо. Казалось, что сердце не выдержит такого горя и разорвется.
— Если ты не хочешь жить, то подумай о том, что они убьют не только тебя, но и Юрку, — печально напомнила Наташа. — Ты сама знаешь, что это жестокие и беспринципные люди, от которых можно ожидать всего.
Услышав это, Анины слезы перешли в отчаянные всхлипывания, смешанные с тихими стонами.
— Наташа, почему жизнь так несправедлива ко мне? Что плохого я сделала в своей жизни, что Господь так наказывает меня?
В ответ Наташа только крепче обняла подругу, даже не зная, что и сказать. Да и что тут вообще можно сказать? Ситуация настолько безвыходная, что девушку охватило отчаяние. Что ни сделай, все плохо. Поэтому она еще сильнее прижала к себе рыдающую Аню, стараясь сдержать свои слезы. Одна из них должна быть сильной! Ох, как же, на самом деле, нелегко было Наташе быть в этой роли «сильной», с учетом того, что все, кого она любила — Аня, Юра и Саджан — были обречены на страдания!
— Я бы с удовольствием покончила бы с жизнью, если бы знала, что они не тронут Юрку и отпустят его, несмотря на мой поступок, — расслышала Наташа сквозь непрекращающиеся рыдания голос подруги.
— Вот еще надумала, — возмутилась она и, оторвав от себя Аню, встряхнула ее. Девушка заколыхалась в ее руках, как тряпичная кукла — безвольная, растерзанная, опустошенная. — А ну не смей говорить такие вещи! — строгим голосом велела ей Наташа. — Ты знаешь, что это не выход из положения! Надо бороться! Если ты не будешь жить, то Саджан без тебя долго не протянет. Ты что, хочешь чтобы он умер от горя?
Аня отрицательно затрясла головой и поморщилась — в ушах зазвенело, а голова, казалось, расколется от боли. Девушка не представляла, как жить дальше. Все, ради чего она жила, у нее отняли — любимого мужа, брата, родителей, ее родину. У нее ничего не осталось кроме тупой, всепоглощающей боли, которая должна была стать ее вечной спутницей жизни. Хорошо еще, что Наташа сейчас с ней! Анна жалобно всхлипнула и вновь зарылась в блузку подруги, уже и без того мокрую от слез. Девушка не представляла, что будет после того, как Наташа должна будет уехать домой. Ведь она сейчас была единственным человеком, с кем Аня могла откровенно поговорить о происходящем.