Вчерашний день, прожитый завтра
Шрифт:
Последние слова Наташи привели Аню в чувство получше любых пощечин. Девушка еще пару раз всхлипнула, а потом отпрянула от подруги.
— Наташа, да о чем ты говоришь? — изумилась она. — Тебе прекрасно известно, что негодяи сделают с Юркой.
С этими словами она подскочила с кровати и ринулась к зеркалу, чтобы устранить следы истерики.
— Я подожду снаружи, — сообщил Саджан и вышел из комнаты. Он в изнеможении привалился спиной к стене. Ему казалось, что весь мир сошел с ума. Любимая девушка в течение часа станет женой его родного брата. И самое ужасное было то, что он не мог этому воспрепятствовать и даже не мог отказаться от присутствия
Пока Наташа хлопотала возле подруги, он смотрел на Аню через дверной проем. Он поймал себя на мысли, что если бы не вмешательство бандитов, то в этом свадебном наряде Анна торопилась бы на свою свадьбу с ним, а не с Виджаем. От этой мысли парень застонал. Как же она была прекрасна в этом одеянии! Он отдал бы полжизни за то, чтобы этот наряд Анна надела ради него!.
Глава 32
— Мы вас уже заждались, — сообщила одна из девушек, приехавшая сопровождать невесту, когда Аня, Наташа и Саджан вышли на террасу. — Надо торопиться, пока не прошел благоприятный момент для свадьбы.
По мнению Наташи в этой свадьбе вообще не было никаких благоприятных моментов, но девушка предусмотрительно не стала озвучивать свои мысли.
— Для свадьбы все моменты благоприятны, — отозвалась Наташа, помогая Ане сесть на заднее сидение машины.
Четыре девушки-индианки вновь уместились в своей машине. Наташа села рядом с подругой, а Саджан — на переднее пассажирское. Водитель не стал дожидаться команды трогать и, лихо крутанув баранку, направил машину к воротам.
Хорошо, что храм был недалеко от дома, и уже через пять минут машины остановились у входа в обитель неизвестного Ане индуистского Бога, чья статуя возвышалась посреди святилища. Саджан помог Наташе и Ане выйти из машины и тут же ушел внутрь храма, не в состоянии находиться рядом с Аней ни минуты.
Девушки-индианки столпились вокруг невесты. Одна из них поправила сбившееся сари на виновнице торжества. Придирчиво осмотрев Аню, она осталась довольна ее видом и после этого закрыла ее лицо полупрозрачным красным покрывалом.
Было видно, что внутри храма собралось много народа. Священник пел благословенные мантры, которые казались Ане погребальными песнопениями. Одна из девушек вручила ей цветочную гирлянду и процессия из шести девушек двинулась внутрь храма.
Дальнейшее Аня осознавала смутно. То, как должна проходить церемония, Аня с Виджаем отрепетировали заранее: в какой момент вставать, в какой кланяться, куда идти и что делать. Поэтому Аня прошла вперед и встала лицом к Виджаю. Только сейчас она забыла, кто должен первым надеть гирлянду — Виджай, или она. Да и вообще ей уже все равно кто там кому что наденет, и насколько это будет совпадать с традиционными действиями. Свадебная гирлянда буквально обжигала руки девушки. Она не могла больше держать ее и, чтобы побыстрее избавиться от непосильной ноши, накинула ее на шею жениха. В следующую минуту она почувствовала, как на ее шею тоже надевают гирлянду, которая стала для нее как петля, в которой бы она с удовольствием удушилась, лишь бы не становиться женой нелюбимого мужчины.
Аня почувствовала, как Виджай повел ее вперед. Она покорно последовала за ним. Он сел на ковер, разостланный на полу. Села и она. Перед ними горел ритуальный костер, который должен был соединить их души.
Тут в церемонию вступил Сергей. Он положил правую руку Ани в правую руку Виджая и под непрекращающееся пение мантр, совершил возлияние священных вод в ладони новобрачных, символизируя
Потом Аня и Виджай встали, и Аня вновь положила свою ладонь в ладонь Виджая. К ним подошел Саджан с горстями, полными зерен риса. У Ани закружилась голова. Виджай ощутил, как покачнулась его невеста, и второй рукой подхватил ее за талию.
— Тебе плохо? — встревожено спросил он.
— Нет, все хорошо, — соврала она. — Просто очень жарко. Это легкое головокружение. Не обращай внимания.
Она вскинула взгляд на Саджана, а ее будущий деверь склонился к ней, насыпая рис в ее ладонь. Рис сквозь ее пальцы начал просыпаться в ладонь Виджая, а затем заскользил в огонь священного костра. Только ничего этого Аня не видела, так как все это время смотрела на Саджана. Хорошо, что ее лицо было закрыто полупрозрачным покрывалом, и никто не увидел этого горького взгляда, пропитанного слезами.
Затем Саджан отошел, а священник связал концы одежды Виджая и Анны в узел, который даже после свадьбы не следовало развязывать. Теперь главной задачей было — под заунывные молитвы пройти семь кругов вокруг ритуального костра. Все это надо было сделать степенно, красиво, грациозно и синхронно. Согласно традиции впереди пошел Виджай, а Аня пошла следом, стараясь не отставать и не наступать ему на пятки.
На их головы посыпались красные лепестки цветов. Аня посмотрела сквозь завесу покрывала на окружающих. Лепестки бросали те, кто был ей дорог — матушка, отец, а так же Саджан. Он стоял бледный, без единой кровинки на лице, а его глаза замерли в ничего невидящем взоре, и только лишь правая рука автоматически бросала на молодоженов лепестки цветов, кровавыми каплями ложащиеся на голову Ани.
Аня не смогла больше смотреть на его горе и уткнулась взглядом в пол. Она чувствовала, как слезинки капают из ее глаз прямо на красное одеяние, которое стало для нее одеждой, обагренной кровью. В дополнение к душевным страданиям ей казалось, что ее губы до сих пор не обсохли от поцелуев возлюбленного, и что они до сих пор пылают от неистового слияния с его ненасытными губами, еще менее часа назад терзавшими ее плоть.
Внезапно она налетела на спину Виджая и поняла, что блуждания у костра окончены.
Виджай тут же развернулся и помог Ане устоять на ногах.
— Я тоже чуть не сбился со счета, — улыбнулся он и поднял покрывало с лица Ани.
Она, как затравленный зверек глянула на него, испугавшись, что он заметит ее слезы. Но если он их и увидел, то воспринял как прилив сентиментальности. Свадебный обряд завершался. Виджай взял щепотку синдура, и нанес этот красный порошок на пробор Ани. Это означало принятие им невесты как своей жены. После этого он надел ей на шею золотое с черными жемчужинами свадебное ожерелье — мангалсутру, которое символизировало его любовь к ней.
По окончании церемонии молодоженов благословляли родственники. Хорошо, что Сергей благоразумно затерялся среди гостей, сняв в себя ненужную ему обязанность.
Аня с Виджаем остановились перед его ближайшими родственниками — отцом, матерью и братом. Новобрачные склонились к стопам отца. Он коснулся рукой головы сына, головы невестки и сказал, дрожащим от волнения голосом:
— Живите вечно, дети.
Затем молодожены припали к ногам матери, но женщина поспешно отступила назад. Трясущейся рукой она сделала отрицательный жест, говорящий красноречивее всех слов — она не могла благословить их. Виджай замер в недоумении, а Аня шагнула к свекрови и коснулась ее стоп.