Вдовы (сборник)
Шрифт:
Всего было пятеро курсантов — трое мужчин и две женщины. Из разглагольствований Брэди выходило, что их команда организована бывшим шефом патрульной службы Ральфом Мак-Клири, когда тот был всего-навсего капитаном, двадцать лет назад.
— И она, — подчеркнул Брэди, — никогда не стала бы официальной командой! Да! Потому что мы и теперь бы не дрейфили, а крушили бы двери и врывались с пистолетами наготове. Мои приемы срабатывали тогда, и они срабатывали бы и теперь! Питаю доверие только к одной новой концепции. К идее. Я включил в команду женщин. Да-с. У нас их на оперативной работе уже две, и я надеюсь, что к ним прибавятся еще две представительницы прекрасного пола. Да-с... — Тут Брэди
Брэди было за пятьдесят, предположила Эйлин. Высокий, подтянутый, со сверкающими голубыми глазами и венчиком седых волос вокруг лысины. Нос смотрелся очень внушительно на фоне остальных мелких черт лица. Это придавало ему выражение как бы раздвоенности. Из всех мужчин он один был при галстуке. Даже доктор Гудмэн, сидевший с ним за одним столом перед курсантами, был одет неформально: футболка с ярким набивным рисунком и широкие темно-голубые штаны.
— Прежде чем мы начнем, — заявил Брэди, — я бы хотел взять минутный тайм-аут, чтобы познакомить вас друг с другом. Начну с левой стороны, хм, с моей левой. Это — детектив первого класса Энтони... Я правильно произнес? Энтони Пеллегрино?
— Да, сэр. Как минеральная вода того же названия...
Невысокий, жилистый, с черными курчавыми волосами и карими глазами. Смуглое лицо было обезображено оспинами. Эйлин удивилась, почему это Брэди пришло в голову переспрашивать такую простую фамилию, как Пеллегрино. Мало того, именно так называйся популярный сорт минералки. Возможно, Брэди никогда не был в итальянском ресторане... Правда, в этом городе встречались люди, которых буквально ошарашивали имена, оканчивающиеся на "о", "а" или "и". Вдруг Брэди один из них? Эйлин хотелось надеяться, что это не так.
— Детектив первого класса Марта Халстед...
Та самая брюнеточка, в которой буквально все кричало: "А идите вы..." Груди как чайные блюдца и узкие мальчишеские бедра.
— Марта из бригады по борьбе с разбойными нападениями, — пояснял Брэди.
"Еще бы", — подумала Эйлин.
— Кстати, — вспомнил Брэди, — я не сказал, что Тони — из отдела по борьбе со взломщиками.
Он прохаживался по классу.
— Детектив третьего класса Дэниэл Рили из Девяносто четвертого. Детектив второго класса Генри Матерассо — "Подумать только! Без ошибки произнес такое имя!" — из Двадцать седьмого, и последняя по счету, но, разумеется, не по значению, Эйлин Берк... Она из спецназа...
Марта Халстед оглядела ее с ног до головы.
— Я не уверен, согласится ли доктор Гудмэн, чтобы...
— Сойдет и просто "Майк", — сказал, улыбаясь, Гудмэн.
— Я не уверен, объяснил ли вам Майк, — Брэди широко улыбнулся, — во время предварительных собеседований, что, несмотря на то что вы входите в эту специальную команду, вы продолжаете числиться на прежних должностях, выполняя все надлежащие функции...
"Ну не ужас ли?" — подумала Эйлин.
— ...Но вы должны быть готовы, — продолжал Брэди, — к тому, что вас могут поднять по тревоге в любую минуту. Уверен, вы, конечно, знаете, что ситуации с захватом заложников могут возникать в самый неожиданный момент. Наша первая задача состоит в том, чтобы добраться до места происшествия еще до того, как кто-нибудь может физически пострадать. А уж стоит нам очутиться на поле боя, наша главная задача опять же в том, чтобы создать такие условия, чтобы никто не пострадал. Я говорю "никто" — и это значит "никто". Ни сами заложники, ни захватившие их.
— А что касается нас самих, инспектор?
Это подал голос Генри Матерассо из 27-го.
Здоровенный парень с широченными плечами, хорошо развитой грудной клеткой и непокорными
Все засмеялись.
Даже Брэди. Он сказал:
— И речи не идет о том, чтобы нас ранили и все такое прочее. Мы ведь этого не хотим?
Смешки смолкли. Матерассо, казалось, был очень доволен собой. А у Марты Халстед был такой вид, словно ей все было противно. Она вся состояла как бы из блефа, на этот счет не было никаких сомнений. Эйлин представила себе, скольких вооруженных до зубов "ковбоев" та уложила за время службы в отделе по борьбе с разбойными нападениями. Ее вообще заинтересовало, зачем именно детектив первого класса Марта Халстед притащилась сюда, если здешняя работа сводилась к тому, чтобы никто не был хотя бы ранен? И еще Эйлин подумала вот о чем: а что она сама, Эйлин Берк, здесь делала?.. Если работать неполный день, если ее опять могли заставить вызывающе прохаживаться по улицам, с тем чтобы ее "подцепили"...
— А как часто возникают ситуации с захватом заложников, инспектор?
Это спросила Халстед. Как будто прочитала мысли Эйлин... Действительно, часто бывают такие случаи? И как часто их будут отрывать от основной работы? А ведь для Эйлин эта "работенка" состояла в расхаживании по улицам и провокационном покачивании бедрами, пока насильник или убийца не накинется на "легкую" добычу...
Шикарная работенка, а? Даже если платят негусто... Так как же часто, инспектор? Может, это вообще лишь кратковременное занятие? Знаете, нечто вроде того, чтобы в определенные часы завозить продукты в магазины. Или придется работать более или менее регулярно? Причем в распорядок дня не будет вламываться чья-нибудь попытка изнасиловать тебя, а то и убить...
"Не хочу больше никого убивать, — подумала она. — Не хочу, чтобы мне опять стало стыдно. Мне, мне, особенно мне! Понимаете? И часто ли удастся передохнуть? Ну как, инспектор?"
— Разумеется, — сказал Брэди, — мы сейчас говорим не о происшествиях, которым газеты уделяют заголовки на всю первую полосу. Ну, например, если группа террористов захватывает посольство какой-нибудь страны, или самолет, или судно. В общем, что-нибудь в этом роде. Наше счастье, что до сих пор в США не произошло ничего подобного, по крайней мере — пока. — Брэди сделал многозначительную паузу. — Я говорю о ситуациях, возникающих раз в неделю, или, скажем, в месяц, или в течение полугода. У меня нет средних цифр, слава Богу. Но учтите: количество таких преступлений учащается летом, как, впрочем, судя по статистическим данным, и все другие преступления...
— Или в полнолуние, — вставил Рили.
Крепкий, жилистый ирландец из 84-го, прямой, узкоплечий и вечно мрачный, что твой телеграфный столб, пропитанный мазутом... Узкие губы, жесткие черные волосы, глубоко посаженные голубые глаза дополняли портрет. На нем была в тон глаз голубая рубашка и такие же голубые джинсы. Кобуру он носил, как немецкий офицер, на левой стороне, спереди, это — чтобы быстрее можно было выхватить пистолет. Выпусти его и дамочку из "разбойных нападений" ночью в одну и ту же аллею — и ни один вор туда и сунуться бы не посмел!..