Вечер медведя

Синклер Шериз

— Минетта.

Она пробежала по покрытой древесной стружкой игровой площадке на траву — и остановилась так резко, что споткнулась.

— Эй, котенок, будь осторо…

— Смотрите, кто охраняет детеныша. — Покачивая бедрами, Женевьева приближалась со стороны парковки.

Он нахмурился. Она не была такой… развязной… когда он встретил ее пять или около того лет назад. В джинсах, настолько обтягивающих, что он мог видеть ее интимные складочки, и майке, спущенной до сосков, ее сегодняшний наряд казался скорее отчаянным,

чем вызывающим.

— Женевьева, что ты здесь делаешь?

— Вот увидела тебя и захотела поговорить. — Она бросила на своего детеныша незаинтересованный взгляд. — Иди поиграй где — нибудь.

Большой палец Минетты был у нее во рту.

— Минетта. — Бен опустился на колени, довольный, что она сразу же подошла, как будто зная, что он защитит ее. — Твоя мама хочет поговорить со мной. Поскольку взрослые такие скучные, почему бы тебе не поиграть, пока мы не закончим? — Он указал на песочницу, которая находилась вне пределов слышимости.

Она прижалась к нему еще на несколько секунд, и ему стало больно от ее вернувшейся робости. Наконец, она отпустила его и повиновалась. Когда он заметил, что она сделала широкий крюк вокруг своей мамаши, его губы сжались.

Он внимательно посмотрел на Женевьеву.

— Ты, должно быть, самая плохая мать, которую я когда — либо видел.

— О, Бен. Это подло так говорить. — Она изобразила жалость, когда он натягивал куртку. — Это потому, что я просто не знаю, как; у меня не было матери.

Нет, вместо этого ее баловали три любящих отца. Судя по тому, что она сказала Райдеру, она обманывала их во всем. Ее беззаботный путь прекратился, когда они погибли под лавиной около шести лет назад.

Женевьева искала кого — нибудь, кто снова баловал бы ее, но ничего не давала взамен. Ее попытка выглядеть жалкой ничуть его не тронула.

— Итак, говори.

— Ладно. Ты привязался к детенышу, и, судя по тому, что я слышала, Райдер тоже. — Женевьева скрестила руки на груди, приподнимая грудь, чтобы подчеркнуть ложбинку.

Бен бросил на нее циничный взгляд, надеясь, что ее сиськи не выскочат наружу и не повергнут в шок человеческих матерей.

— И?

— Она моя, и каждый оборотень в мире согласился бы, что детеныш должен жить со своей матерью.

К сожалению, она права. Детеныши даонаинов всегда жили с матерями.

— Не согласились бы, если бы видели, какая ты дерьмовая мать. Минетта и близко к тебе не подойдет.

— Ты чесоточный, беззубый… — Губы Женевьевы скривились, обнажив зубы, и он подумал, не потеряет ли она контроль и не укусит ли его. Она сделала шаг назад.

— Прости, — сказала она со слезами на глазах. — Я понимаю, что Райдер настроил тебя против меня, но, — она судорожно вздохнула, — я хочу только лучшего для своего ребенка.

Да, она была подлой.

— Тогда ты оставишь ее со мной и Райдером.

— Вы с Райдером можете оставить ее при одном условии. — К его изумлению, она придвинулась достаточно близко, чтобы соблазнительно погладить его грудь. — Если я перееду к тебе. Я могу быть твоей парой и заботиться о ней.

— Ей лучше быть воспитанной гномом, чем такой матерью, как ты, — Райдер прав насчет ее плана. Бену захотелось сплюнуть. — А я бы предпочел спариться с адской гончей.

Она ударила его так сильно, что шлепок разнесся по парку. Когда его щеку обожгло, молодые матери услышали и обернулись.

Минетта? Он проверил песочницу. Друзья детеныша окружили ее и изолировали своим радостным шумом.

Мегера понизила голос:

— Ты будешь страдать за это оскорбление. Когда Минетту отдадут мне, ты будешь платить, чтобы вернуть ее.

— Ты не получишь ни денег, ни Минетты. Я кахир, избранный Богом. У меня есть дом, компания. У Райдера есть деньги, и он работает. Ты жестокая мать, которая живет за счет других. Только дурак выбрал бы тебя, а не Райдера и меня. — Он обошел ее и направился к Минетте, добавив напоследок: — Проваливай.

Ее низкое рычание раздалось у него за спиной, и он услышал, как она зашагала прочь. Клянусь Богом, он надеялся, что они увидят ее в последний раз.

Взяв Минетту на руки, он почувствовал, как она дрожит. Ему нужно отвезти ее домой. Зная медвежонка, он был уверен, что она найдет какое — нибудь утешительное занятие, чтобы успокоить детеныша.

Женевьева была не единственным детенышем, выросшим без матери. Но Эмма показывала не только Минетте, но и Бену с Райдером, на что может быть похожа материнская забота.

Глава 24

Колд — Крик, территория Северных Каскадов, последняя четверть луны

Человеческий «День матери».

Надежно спрятав когти, Райдер хлопнул Эмму лапой по задней ноге и бросился в подлесок.

Взвизгнув от притворного раздражения, медведица развернулась — быстрее, чем он ожидал, — но он уже пропал, позволив салалу и чернике укрыть его. Надежно спрятавшись, он ждал следующей возможности. Кончик его хвоста дернулся.

Такая симпатичная медведица.

Хотя Эмма принадлежала к виду «черных медведей», ее густой, лохматый мех был такого же медового цвета, как и ее волосы, и сиял здоровьем. Более темный на голове, мех светлел до бледно — золотого на носу. Она вертела головой взад и вперед, пытаясь найти его. Несколько случайно попавшихся ягод на кустах привлекли ее внимание, и она остановилась, чтобы перекусить ими, прежде чем продолжить поиски.

Пока Райдер наблюдал за ней, солнце просачивалось сквозь высокие растения и кустарники, согревая его плечи. Он и забыл, как весело играть в зверином обличье.