Вечер
Шрифт:
Незнакомые руки скользят по моему животу и груди, я стону и прижимаюсь к нему. Мы целуемся, ощупываем, касаемся друг друга, пока у нас обоих не перехватывает дыхание. Он прижимается своим лбом к моему.
— Хочешь прокатиться?
Я не знаю, кто я. Я не знаю, что делаю. Я чего-то хочу. И это то, что он вряд ли захочет дать добровольно. Мне придется принять это.
Я приму это.
— Да, — говорю я, задыхаясь. — Пойдем.
Я вижу белую вспышку в темноте, и это улыбка незнакомца. Без слов он отрывает меня от
стены и ведет по
Когда я надеваю шлем на голову, меня охватывает смутное ощущение чего-то знакомого. Я делала это раньше. С этим парнем? С другим? Как бы то ни было, я делала это достаточно часто, чтобы даже не сомневаться. Незнакомец садится на мотоцикл, я забираюсь за ним и обнимаю его за талию. Через несколько мгновений мы оказываемся на какой-то улице, направляясь в том или ином направлении. Я на самом деле не знаю, да и мне все равно.
В конце концов, то, чего я хочу, будет ждать меня там. Подальше от толпы. Наедине.
Я прижимаюсь к спине незнакомца, пока мы едем, и чувствую, как бьется его сердце рядом со мной. Меня гложет страстное желание, пробуждающее во мне что-то дикое, почти неконтролируемое. Я медленно опускаю руки с его талии к промежности, и твердая выпуклость, которую я нахожу, дает мне понять, что он готов для меня.
Только он не готов. Он чертовски не готов.
Его рука опускается с руля и накрывает мою, крепко прижимая мою ладонь к своему члену. Я чувствую предвкушение, чувствую запах его феромонов и слышу, как учащается сердцебиение.
Я жду. Мы продолжаем.
Мы едем по извилистой двухполосной дороге, и я понятия не имею, где мы находимся. Улицу окаймляют огромные замшелые дубы, и мы проезжаем крутые повороты вдоль реки. Мотоцикл набирает скорость, опасно, безрассудно, и мне нравится это ощущение.
После очередного поворота мотоцикл замедляет ход и сворачивает направо; мы въезжаем на длинную подъездную аллею, выложенную устричными ракушками. Небольшой старый бетонный дом на берегу реки стоит под несколькими деревьями, а длинное переднее крыльцо открыто для проветривания. Везде темно, кроме единственного фонаря во дворе, горевшего высоко на столбе электропередачи. Он отбрасывает тени, которые танцуют и играют с легким ветерком, дующим с болот.
Сексуальная энергия буквально исходит от незнакомца. Интересно, был бы он так же возбужден, если бы знал, что я могу оторвать ему голову, как цветок одуванчика.
Я слезаю с байка, и он делает то же самое. Он тут же притягивает меня к себе. Его губы жадно впиваются в мои, руки скользят по моей заднице, вверх по позвоночнику, и все это время, пока он прикасается ко мне, целует меня, я замечаю — чувствую — одну вещь: его сердце. Я чувствую запах его крови.
Чем более неистовым он становится, тем более ненасытной становлюсь я.
Теперь он ощупывает меня через джинсы, прижимаясь ко мне своим твердым членом. Каким-то образом мы оказываемся
Но я больше не могу этого выносить. Ни одной гребаной секунды. С каждым ударом его сердца кровь приливает все сильнее, и это так сильно, что буквально отдается у меня в голове. Дразнит меня. Умоляет. В голове начинает стучать, рот наполняется слюной. Осколки света застилают мне глаза, когда боль усиливается, и внезапно я больше не чувствую его рук на себе. Я вижу его, хотя и с трудом, и сквозь туман бреда делаю выпад. Мы боремся. Он кричит. Все тихо.
Удушающая черная тень агонии поглощает меня целиком.
— Черт возьми, Райли, проснись!
Руки на мне. Громкие голоса. Я резко открываю глаза и смотрю, разозленная и сбитая с толку. Одним плавным движением я вскакиваю, отталкиваю от себя руки и бросаюсь в угол комнаты. Движение такое быстрое, что я едва чувствую, как ноги касаются пола. Только теперь, в дальнем конце комнаты, мое зрение проясняется, и я вижу ребенка, стоящего у кровати.
Мальчик. Темные волосы. Нависает. Высокий. Выглядит знакомо. Мозг напрягается, пытаясь вспомнить.
Мой брат.
— Рай, что с тобой? — спрашивает он. Беспокойство сквозит в каждом слове.
Медленно я осматриваю комнату. Это моя спальня. Я в своей квартире. Смятение окутывает мой мозг, как кокон. В памяти всплывают обрывки воспоминаний.
— Я, э-э, — заикаюсь я. — Мне приснился плохой сон, братишка. Это все. Ты напугал меня до смерти. — Я хочу побыть одна, хочу, чтобы он ушел. Но вот он стоит и смотрит на меня. Его брови озабоченно сдвинуты. Мне надоело, что он так сильно беспокоится обо мне. Это начинает действовать мне на нервы.
Сет придвигается ко мне.
— Ты была без сознания почти сутки, — говорит он.
Я оглядываю комнату. Как я могла потерять так много времени?
— Должно быть, я чем-то заболела, — говорю я. — Наверное, гриппом. Чувствую себя паршиво. — Я моргаю. — Эли все еще нет?
Сет окидывает меня взглядом. Взвешивает мои слова. Размышляет над ними.
— Да, они все еще на острове с Причером. Может, тебе лучше показаться врачу, сестренка. Ты меня пугаешь.
Циничный смешок вырывается у меня.
— Да, точно. Врачу. Так поступают все нормальные люди, Сет. — Я бросаю на него суровый взгляд и отталкиваюсь от стены. — Мы больше не такие. И никогда не будем. Я просто отосплюсь. — Я бросаюсь обратно на кровать.
— Тебя ждут клиенты, — говорит он.
— Позже, — бормочу я в подушку. — Устала.
Проходит несколько секунд. Я чувствую руку Сета на своей голове, он гладит меня по волосам.
— Давай, Рай. Вставай. Пожалуйста…
Менее чем через полсекунды я поворачиваюсь и отталкиваю его. С силой.