Вечная любовь на сдачу
Шрифт:
– На работу,– передразнила её Екатерина Сергеевна.– Сколько тебе там платят? А я тебе подработку нашла!
– Да-а-а?
Перед мысленным взором Юли пронеслись все эпизоды трудоустройства по протекции маминой знакомой. Ни один из них нельзя было назвать удачным. Мало того, так ещё каждый раз Юле приходилось краснеть за свою покровительницу. Решив, что стыда в её жизни уже было предостаточно, она настроилась на решительный отказ, но понимала, что выслушать Екатерину Сергеевну всё же придётся. Она так просто не уйдёт. Юля поудобней устроилась в кресле и обречённо
– И что это за подработка?
Поняв, что её звёздный час настал, женщина оживилась.
– Вот слушай. У нас в городе есть общество по защите окружающей среды, вроде местного Гринписа. Пока что оно существует неофициально из-за численного недобора этих самых защитников окружающей среды. Так вот у них сейчас акция: каждому вступившему в его ряды до конца августа организаторы заплатят неплохие деньги!– Екатерина Сергеевна подняла вверх указательный палец правой руки и радостно улыбнулась.
– Ну и?– вяло отреагировала Юля, явно не разделяя радости своей знакомой.
– Что «ну и»? Это ещё не всё. За оформление транспарантов и участие в митингах и акциях протеста платят дополнительно!
Перспектива получения лёгких денег окрыляла Екатерину Сергеевну. Женщина прямо светилась изнутри. По всему было видно, что прошлое её не отпускало.
– Они работают до семи часов, так что собирайся,– скомандовала она.– Пойдём и вступим в ряды защитников. Завтра может быть поздно – слишком много желающих,– она взяла Юльку за руку и выдернула из кресла.
– Кать, ты что, серьёзно?– всполошилась Наталья Владимировна.– Какие ещё акции протеста? Какое общество? Что ты девчонке голову морочишь?– она отодвинула Юлю в сторону и заняла оборонительную позицию.
– Не обращай внимания на свою мать, иди и одевайся.
– Дочь, не вздумай вступать ни в какие организации! Если ты это сделаешь, то я тебя из дома выгоню, и придётся тебе жить в штабе защитников окружающей среды.
Обстановка накалялась.
– Если мать тебя выгонит из дома, то будешь жить у меня! Знай, что никто не может ограничивать твою свободу! Мы не в средние века живём, Слава богу!
Раскрасневшиеся женщины стояли лицом к лицу и тыкали друг в друга пальцами.
– Я – мать, и это даёт мне право ограничивать! Ещё не хватало, чтобы по этому дому носились сумасшедшие с транспарантами! Ей замуж давно пора, а ты предлагаешь по митингам бегать!
– Одно другому не мешает. На митингах достаточно много людей, там бы и подыскала себе подходящую пару!
– Подходящую?! Да кого там вообще можно найти? Бездельника и нищеброда? Ты этого моей дочери желаешь? Чтобы они, как бездомные псы, грызли одну засохшую корку на двоих и вместо детей воспитывали одноглазую кошку?
– Почему нищеброда? Митинги же не бесплатные! За них деньги дают!
– Ах, деньги! А по голове за это не дают? А то можно познакомиться ещё и с хорошим травматологом! Я-то вот помню, чем закончился твой последний митинг! А ты?
– Я тоже Альцгеймером не страдаю,– обиженно ответила Екатерина Сергеевна.– Да, в тот день что-то пошло не так, но это ещё ничего не значит! К тому же этот неприятный инцидент круто изменил мою жизнь в лучшую сторону. Я стала совсем другим человеком! Возможно и Юлькина жизнь совершит крутой поворот!
– А я не хочу, чтобы мою Юльку такой поворот привёл в реанимацию! Прибереги это счастье с «уткой» под кроватью для кого-нибудь другого!
Странный разговор на повышенных тонах до того утомил Юлю, что она решила положить ему конец.
– Так, дорогие мои,– обратилась она к враждующим сторонам,– во-первых я сама могу за себя решать, поэтому ни в какие общества и филиалы я вступать не буду. А во-вторых у меня так разболелась голова от ваших криков, что лучше уж я пойду прогуляться, подышу свежим воздухом,-на этом она повернулась к ним спиной и ушла из дома, прихватив ключи. Две пары растерянных глаз смотрели ей вслед в резко наступившей тишине. Потом Наталья Владимировна глянула на подругу и устало сказала:
– Кать, пойдём пить чай.
– Пойдём,– вздохнула та, понимая, что её затея с треском провалилась.
Она потопала босыми ногами на кухню и уселась за стол. Ещё раз тяжело вздохнув, Екатерина Сергеевна посмотрела на вазочку с малиновым вареньем, и глаза её загорелись.
– Наташка, я знаю что делать! Сегодня ночью будет новолуние, и звёзды выстроятся в нужном порядке. Вот я и поколдую Юльке на особую удачу.
Наталья Владимировна застыла с чайником в руке.
– Ну ты же знаешь, что она этого не любит. И потом, у тебя всегда всё получается наоборот.
– Не всегда,– возразила почти потомственная колдунья.– Это у неё самой так получается, потому что она ставит себе блок на удачу. А если ты ей ничего не скажешь, то положительный посыл вселенной не встретит никакой преграды, и всё получится так, как надо,– она радостно потёрла руки и со спокойным сердцем принялась за любимое варенье.
3 глава
Только на улице Юля поняла, что одета по-домашнему – в тапочки, футболку и спортивные штаны – но ей было как-то всё равно. Она задумчиво брела через двор. Ссора мамы с соседкой вернула её к размышлениям о неудавшейся личной жизни. Завернув за угол дома, она почти наткнулась на забор детского сада. Там, за ограждением, беззаботно резвясь на солнышке, бегали дети. Возле небольшой клумбы стояли двое – совсем ещё малыши. Мальчик протягивал девочке только что сорванный цветок, а она теребила маленькими пальчиками бантик на косичке.
Юля остановилась, как вкопанная, у неё защемило сердце и от наливающихся слёз защипало в глазах. Она вспомнила детство.
Когда-то, давным-давно, она была влюблена в мальчика из своей группы. Он так же рвал для неё с клумбы цветы, а воспитательница его ругала. А он всё равно тайком рвал их и дарил Юльке, потому что тоже её любил. У мальчика были светлые волосы и чудесные зелёные глаза, в которых можно было утонуть. Родители назвали его Кристианом, а дети звали просто Кристей. Мальчишки дразнили его и обзывали девчонкой, но он не обижался – он был выше этого.