Вечная охота

Холмуратов Евгений

Гален же, напротив, ловил каждое слово. Изредка он кивал, словно бы своим мыслям, и хмыкал. Рыцарь был совсем не удивлен смерти своей королевы, по крайней мере не подал виду. Лишь когда трактирщик откланялся и быстро нашел дела на кухне, Бирн положил руку на плечо своему другу, но ничего не сказал.

Принц и рыцарь молча собрали вещи. Виглаф аккуратно сложил лютню в футляр, а Гален дважды проверил, что его клинки крепко лежат в ножнах. Они оставили трактирщику деньги. Ненамного, но все же больше положенного. Редка щедрость для людей с большака.

Бирн вышел из трактира

первым. Он придержал дверь для Виглафа и пропустил его вперед. Принц шел так, словно вовсе не разбирал дороги. Ноги просто шли по собственной воле и несли его куда-то вперед. Гален не обгонял своего друга, напротив, он держался поодаль, но все же достаточно близко, чтобы защитить Виглафа в случае чего.

И все это время они молчали.

Глава 5. Ветер

Гуинед пряталась от горного ветра, укутавшись в свой плащ. Тепла от огня, что она развела, едва хватало, чтобы согреть окоченевшие ноги, но и это было роскошью. Эльфийка знала, что каждая искра из ее рук забирает тепло из тела, но не отказывала себе в удовольствии разжечь пламя, если находила немного хвороста.

Масла, что она взяла с собой, хватило бы на два перехода через горный хребет. Гуинед смазывала им руки, шею, лицо и грудь, так что ее тело сохраняло тепло достаточно долго.

Эльфийка почти не спала и не ела. Припасы, что она тащила с собой, только-только начали кончаться, а Гуинед уже преодолела большую часть пути. Остался лишь долгий спуск.

Гуинед легла поближе к слабому костру и легко улыбнулась. Она шла к своей судьбе. Шла в большой мир. Там эльфийка точно узнает, зачем родилась. Узнает, почему она, лунный эльф, может управлять огнем. Богиня не могла просто так позволить ей родиться, на это есть причина. И эта причина важна.

Эльфийка уже спала, когда огонь потух. Ветер успокоился, и теперь здесь, в окружении снега и камня, стало даже теплее.

* * *

Гуинед поняла, когда ступила на земли фоморов. Она шла по степям уже целый день, но только сейчас эльфийка заметила какую-то дикую логику в местности. Ничем не примечательный камень стоял между двух кустов неспроста, он явно на что-то указывал. А вот, вроде бы, случайная тропа под холмом, словно бы и не рукотворная, но слишком уж она была прямой. Трава кое-где была ниже и свежее, словно тут пасли животных, а кусты чаще и пышнее. Их явно выращивали намеренно.

Эльфийка сорвала пару ягод и съела их. Сладкие, но с кислинкой.

Гуинед устроила привал в низине. В степях было куда больше хвороста, да и ветер здесь оказался щадящим, хоть и сухим. Эльфийка быстро развела костер и съела сразу две лепешки из Светоча. После еды ей совсем не хотелось спать, но она заставила себя погрузиться в сон.

Утром она с первого выстрела убила маленького грызуна. Такие в Светоче не водятся. Что-то между крысой и хорьком, названия зверя Гуинед не знала. Она зажарила его и с удовольствием съела свежее мясо. Не так сытно, как лепешки, но куда вкуснее.

Лишь через два дня пути эльфийка заметила первые дома.

Жилища Клана кентавров напоминали короба из камня. Прямоугольные, без каких-либо

изысков. Даже военные форты строились с каким-то архитектурным вкусом, а уж дома в Светоче и вовсе поражали своей формой. Здесь же, в степях, форма словно только зарождалась. Ей еще предстояло пройти эволюцию от простейшего до сложнейшего.

Гуинед сразу приметила дозорных. Вроде бы обычные кентавры. Без доспехов и мечей. Садоводы, а не воины. Но опытный глаз эльфийки приметил небольшой лук и колчан со стрелами за спиной каждого из кентавров. Из такого оружия удобно стрелять на ходу. Легче развернуться, если проскакал мимо противника, да и тетива натягивается проще.

Эльфийка убрала свой лук. Медленным шагом она пошла к дозорным с поднятыми руками, демонстрируя свою беззащитность.

Кентавры мигом окружили Гуинед. Их оказалось больше, чем смогла увидеть эльфийка, но ненамного. Двенадцать фоморов скакали вокруг девушки с грозным видом, а трое из них уже положили стрелы на тетиву. Наконец, вперед вышел самый старший из них.

– Редко к нам приходят эльфы, – сказал он.

– Эльфы вообще редко куда приходят, – ответила Гуинед. – Но даже мы знаем, что встречать гостей у своего порога стрелами и пылью из-под копыт – верх неприличия.

– Мы любим званых гостей. Их мы уважаем и ценим, каждый из них найдет у нас приют и еду. Отчего же нам не пристрелить тебя здесь и сейчас за незаконное пересечение границ, маленькая эльфийка?

– Я не видела ни одного знамени. Не заметила вашего войска у подножия гор. Так скажи мне, кентавр, где ваша граница? Хоть один из вас может подвести меня за руку и указать на тот камень или куст, что служит вам ориентиром?

– Все степи принадлежат фоморам! А все северные степи живут под знаменем Клана кентавров. Это известно.

– Как зовут тебя?

– Оранафан.

– Мое имя Гуинед. – Эльфийка положила правую руку на грудь и поклонилась. – Я не ищу наживы в твоих землях, как не ищу ее во всей степи. Мне нужен лишь безопасный проход. Если твой народ решит встретить меня радушно, то я не откажусь от теплой постели и крыши над головой. Если же мой вид будет для них противен, я просто уйду спать под открытое небо. Но прошу, не стоит затевать драки.

– Хорошо, что ты не ищешь наживы, Гуинед Эльфийка, но кентавры не мой народ. Я не вождь этого племени. – Оранафан осмотрел девушку. – Твой лук. Он сделан из редкого дерева. Любой кентавр отдал бы свой дом в обмен на такой.

– Этот лук не продается, – твердо ответила Гуинед.

– Что ж. – Кентавр махнул рукой. – Ты можешь остаться у нас на ночь. Наберешься сил, пополнишь припасы. Деньги эльфов у нас в ходу. Серебро есть серебро. – Оранафан сделал шаг к Гуинед. – Но утром ты продолжишь свой путь. Мы не можем позволить себе приютить эльфийку.

– Мне и этого будет достаточно.

Дозорные кентавров провели Гуинед к ближайшему поселению, где ей позволили бы остаться. По сути, это была огромная ферма, где выращивали овощи и карликовых кролей на убой. Дома здесь строили так же: с размахом и практичностью, но Гуинед отметила, что камень в стенах тут темнее, чем на границе, да и сами дома заметно больше.