Вечная охота
Шрифт:
Ллир схватил один из осколков и замахнулся им на Талуриана. Бог-олень спокойно перехватил руку юноши и вывернул ее. Он ударил его в грудь, и Ллир отлетел, словно столкнулся с тараном.
Талуриан подобрал осколок, которым его только что пытались убить, и хмыкнул. Даже ткнул им себя в руку, словно проверяя, насколько крепка его кожа.
– Ты всерьез собирался убить меня этим? – спросил Талуриан.
Но Ллир не слушал. Он пытался вернуть в легкие воздух, кашляя и отплевываясь, словно только что вынырнул из глубокой воды. Бог-олень отступил.
Наконец Ллир встал. Медленным, неровным шагом он приблизился к телу учителя. Кровь была теплая, яркая. Ллир сжал плечо Ши’Ена и тряхнул, словно тот всего лишь спал. Но бог не очнулся.
Глава 4. Трагедия в трех актах
Путь занял больше обычного. Дороги размыло, еды почти не было, а развести приличный огонь оказалось сложнее положенного. Уже три дня Гален и Виглаф шли от столицы на юг. Дважды они спали под открытым небом, дрожа от холода. Одну ночь они провели под шатрами бродячих торговцев, которые везли в Рэлле вино, но даже тогда настроение им испортили дождь и сильный ветер.
Наконец, путники встретили приличную дорогу, вытоптанную тысячами ног. Она привела их к трактиру на большаке. Такое заведение не встретишь в городе, не найдешь в селах и деревнях. Тут не было постоянных клиентов, кухня ломилась от закусок, а не сложных блюд, да и ночлежка никогда не пустовала.
Трактирщик держал на привязи четырех злобных псов, которые стремились укусить любого, кроме их престарелого хозяина и его дочери. Виглаф, завидев яростные вытянутые морды, не особо испугался, но все же обошел их. Гален же направился к двери прямым, уверенным шагом.
Название на вывеске выцвело из-за постоянных дождей, но в нем все еще легко угадывалось слово «шкура».
– Чья шкура? – спросил Виглаф. – Медвежья? Волчья? – Принц посмотрел на псов. – Надеюсь, собачья.
Гален молча открыл дверь. Внутри было так светло, будто вечер совсем не наступал. Люди галдели, рассказывая самые разные слухи. Три бедные официантки бегали от стола к столу все в поту. Их волосы, еще утром так старательно уложенные, сейчас торчали в разные стороны, а подвыпившие мужики все норовили ущипнуть красавиц, так что то и дело по трактиру разносился женский визг. Как правило, за ним следовал басистый гогот, а следом гулкий удар подноса о чью-то голову.
Свободных мест внутри не оказалось, и Виглаф с Галеном пошли прямо к трактирщику, не снимая с голов капюшоны. Принц положил на прилавок две серебряные монеты, отвлекая седого мужика от светской болтовни с двумя трубадурами.
– Пива, – сказал Виглаф. – Две кружки. И ночлег бы. Мы заплатим.
– Комнат нет, – неуверенно ответил трактирщик. За такие деньги можно на ночь снять все его заведение, кто он такой, чтобы отказывать такому щедрому клиенту?
– Сойдет и хлев. Да хоть что-то сойдет, лишь бы крыша была, да стены попрочнее! Мои сапоги не переживут еще одного дождя.
– Сказали ж тебе, фоморово отродье, нет комнат, – вмешался один
– А сколько надо заплатить тебе, чтобы ты больше никогда не встречался у меня на пути? – Виглаф демонстративно снял капюшон и провел рукой по своим белоснежным волосам. Трактирщик охнул, трубадуры подавились выпивкой, а в зале воцарилась тишина. Принц улыбнулся.
– Простите, владыка, – сказал наглый трубадур и тут же упал на колени. – Простите глупого артиста!
– Да какой же ты артист? Флейту свою, небось, купил за два гроша в ближайшей лавке. Или лесоруба попросил выточить, так это еще дешевле. А друг твой! – Второй трубадур мигом упал на колени. – Это его скрипка? Да я порой на бабах поменьше играл! Что за размер? Где толковые струны? Небось, еще и настроена так, что даже коты разбегутся от первой ноты. Артисты. Да вы позорите этот титул своим существованием!
Трубадуры молчали. Все молчали. Даже не двигались. Только трактирщик медленно принес две кружки пива, как и заказывали его высокопоставленные гости. Виглаф осмотрел подданных так, словно оценивал, сколько они могут ему заплатить, если он спляшет. А потом резким движением вытащил из-за спины свою лютню.
– Вот инструмент, – сказал он. – Идеальный размер. Идеальная форма. Струны крепче щитов, дерево гибкое, гладкое. Клеймо мастера. – Виглаф вдруг остановился. Он вновь осмотрел грошовые инструменты трубадуров и передвинул серебряные монеты к ним. – Возьмите. Купите себе что поприличнее. Если уж дело ваше окупится, так пойте хвалебные оды мне и моим родителям.
Трубадуры переглянулись и схватили каждый по одной монете. Они, кланяясь, попятились к дверям, пока не споткнулись о порог.
– И про Галена Бирна не забудьте! – крикнул вслед Виглаф. – Герой всем героям!
– Незачем так орать, – прошептал рыцарь.
– Лучший способ спрятаться – быть у всех на виду. Не ты ли это говорил?
– Но не так радикально.
– Ладно уж, – Виглаф махнул рукой. – Нам надо запомниться. Все сюда! Эти двое подумали, что они артисты только потому, что умеют держать в руках музыкальный инструмент! Ха! Если ты умело держишь в руках свой хер, знатным любовником тебе не стать!
Весь трактир захохотал, а официантка, единственная рыженькая, подмигнула принцу. Он улыбнулся ей в ответ и схватил свою лютню двумя руками.
– Настоящий артист знает цену своему таланту. И вам всем повезло! Ведь моего таланта не стоят все королевские сокровища.
Виглаф скинул плащ, сделал щедрый глоток пива и сел, положив лютню на колени. Он долго ее настраивал, лишь иногда дергая струны, чтобы проверить, что действует наверняка. Слушатели уже устали ждать. Кто-то вздыхал, кто-то шептался, но так тихо, чтобы их не услышал принц. Трактиру ни к чему гнев наследника престола.