Вечно влюбленные
Шрифт:
Посреди комнаты лежал ковер в темно-зеленых и желтовато-коричневых тонах. Возле камина стояло очаровательное канапе, обтянутое бледно-желтым бархатом, и маленький столик. На огромной кровати небрежно лежала пуховая перина, а на перине - горка льняных простыней. Тяжелый золотисто-зеленый шелковый полог свисал с подлокотника большого удобного кресла, стоявшего возле кровати. Позади кресла у стены находился изящный, отделанный мрамором умывальник. На его гладкой поверхности лежал тонкий слой пыли. Лэйдлоу явно не закончили здесь уборку.
Тесc изо всех сил старалась не смотреть на кровать, хорошо
– Здесь.., э.., очень мило, - промямлила она, когда тишина стала невыносимой. Заметив в одной из стен дверь, она спросила; - А куда ведет эта дверь?
– В гардеробную, - ответил Николаc, задерживая взгляд на незастланной кровати и представляя себе обнаженную Тесc.
– Сомневаюсь, что Лэйдлоу успели привести ее в порядок, но если хотите взглянуть...
– О нет, в этом нет необходимости, - поспешно возразила Тесc.
– Она снова кашлянула.
– А как насчет остальных комнат?
Николаc пожал плечами.
– Есть еще спальни и гардеробные. Поскольку я отдал Лэйдлоу распоряжения приготовить к сегодняшнему дню спальню и главную гостиную, думаю, остальные комнаты пыльные и малопривлекательные. Однако если хотите посмотреть...
– О нет, все чудесно. Я просто.., полюбопытствовала...
– Она затихла и неуверенно поглядела на него.
Нервозность Тесc ощущалась почти физически - она явно была напугана до смерти тем, что он хочет наброситься на нее прямо сейчас, как только она утратила бдительность. Потихоньку ругнувшись, Николаc подошел к девушке и, взяв за плечо, слегка встряхнул ее.
– Я не бесчувственное чудовище, - бросил он.
– Я понимаю, что сейчас вы испуганы и ужасно устали. И я не намерен подчинять вас своей воле. Лицо его смягчилось, он коснулся пальцем щеки Тесc.
– Не могу отрицать, что мне приходила в голову мысль бросить вас на кипу этих простыней, но я не собираюсь брать вас силой!
Смахнув слезы. Тесc ядовито заметила:
– Как я могу быть уверена в ваших словах: ведь вы принудили меня поехать с вами!
– А вы бы предпочли, чтобы я оставил вас на милостивое попечение Дарли?
– едко парировал Николаc, угрожающе сдвинув черные брови.
"Да!" - едва не слетело с языка Тесc, однако она благоразумно сдержалась. Ведь она и правда не хотела оставаться в "Черной свинье", но и становиться его любовницей у нее не было желания.
Кроме того, он думает, что она лгунья, и убежден, что она расставила сети, чтобы заставить его жениться! Как же она может находить его после этого привлекательным? Или хотеть быть с ним рядом?
Внезапно ей на ум пришла одна мысль. Наклонив голову, она откровенно спросила:
– А вы не боитесь моих родителей? Как, вы думаете, они должны поступить, узнав, что вы сделали?
Она сощурила глаза, и мысль, что он может быть для нее грозным врагом, снова промелькнула в голове.
– Я вполне уверен, - сдержанно начал он, - что они весьма разочаруются, узнав,
– Он невесело улыбнулся.
– Вы погибли, дорогая моя. И вы либо примете то, что я вам предлагаю, либо уйдете с пустыми руками. Это от меня не зависит. А что касается ваших родителей - убежден, каким бы ни было их положение, они не настолько глупы, чтобы предать дело гласности... А если они пойдут на это...
– Николае напряг скулы.
– Как я уже сказал, вы пропали в любом случае.
Глаза Тесc засверкали, розовый румянец залил щеки.
– Вы подлец!
– злобно выкрикнула она. Ярость, вызванная его словами, унесла прочь остатки страха.
Внезапно разозлившись, Николаc сделал то, о чем мечтал все утро.
– Я подлец?
– прорычал он, заключая ее в свои объятия.
– Не больше подлец, чем вы, моя милая, по крайней мере, я честно говорю о своих намерениях! Я не предлагал сначала одно, а потом другое!
– Он разыскал губами ее рот и поцеловал с нетерпеливой страстью. Губы его, теплые, жаждущие, ласкали ее, а руки прижимали все ближе и ближе.
Прикосновение его чувственного рта, ощущение, что она, как в коконе, находится в его объятиях, безумной волной обдало все существо Тесc. Невероятно, но она вдруг поняла, что именно об этом и мечтала. Губы его были дивны, а объятие прекрасно, как сам рай.
Подобно согретому солнцем меду, страсть растеклась по ее венам.
Она так ослабла, что совсем не сопротивлялась. Одурманенная его близостью, опьянев от собственных желаний, она словно растворилась в нем, бессознательно отворачивая лацканы его камзола, чтобы теснее прижаться к нему. На какой-то миг весь мир исчез, и на всем свете остались только они двое...
Вздохнув, Тесc неожиданно осознала, что делает, и стала неистово бороться с ним, пытаясь вырваться. Оторвав губы от его соблазнительного рта, сжав кулаки, она ударила его в грудь.
– Отпустите меня, - задыхалась она, извиваясь в его руках. Отпустите!
Николаc тяжело дышал, глаза его были затуманены страстью. Он нехотя разжал объятия. Ему потребовалось чуть больше секунды, чтобы овладеть собой, избавиться от вожделения, пульсировавшего в крови, от примитивного желания завершить начатое. Николаc потряс головой, словно стряхивая с себя последние остатки могущественных сил, овладевших им. Он хмуро глядел на Тесc: она отошла и встала за канапе.
Девушка с вызовом смотрела на него, подняв подбородок. Глаза потемнели от нахлынувших чувств.
– Я никогда, - дрожащим голосом заговорила она, будто и не было этой страстной интерлюдии, - не требовала, чтобы вы на мне женились! Это была ваша идея!
Николаc пришел в замешательство. Верно, она никогда не касалась этой темы... Но если ее интересует не свадьба, тогда какого черта она пускалась на все эти ухищрения, чтобы разделить с ним постель?
На мгновение его убежденность, что она преследует лишь брачные цели, пошатнулась. Что там она говорила об утраченной памяти?..