Вечное Пламя
Шрифт:
– С этим я справлюсь, – ответил Иво. Он проверял балансировку отдачи своих воздушных резаков, паря в воздухе рядом с одной из оставшихся опорных веревок и доказывая тем самым, что фиксированное расстояние до нее он способен поддерживать, даже размахивая невидимыми режущими струями. – По всей видимости, наиболее сильную реакцию в каждом из случаев дает процесс, отвечающий за эту ультрафиолетовую линию, чем бы он ни был. Так что если нам удастся количественно оценить энергию, выделенную в случае пудрита –
– Что не так с твоей правой рукой? – спросила Ада.
– Ничего. – Иво заглушил режущую струю и поднял вызвавшую подозрение руку для осмотра. – А с чего ты вообще –?
– Ты стараешься ей не пользоваться, –
– Это неправда, – возразил он. – Это совершенно новая рука! С тех пор, как я ее заново отрастил, она совсем не болит.
– Возьмись за веревку и попытайся правой рукой раскрутить Зудень вокруг вертикальной оси, – сказала Тамара.
Иво оскорбленно прожужжал.
– И с какой стати мне это делать? Если мне нужно будет сменить направление, то для этого есть реактивные двигатели.
– Я знаю, – тихо ответила Тамара. – Я просто хочу выяснить, насколько сильна эта рука.
Иво ухватился за висевшую рядом веревку, как она и попросила, и потянулся правой рукой к краю Зудня. Ему удалось привести аппарат во вращение, но теперь его отчаянные попытки пересилить боль стыли очевидны.
Карла поняла: плоть в его пострадавшей руке не пришла в норму, потому что на самом деле он просто не смог ее поглотить. Он проделал движения, втянувшие ее внутрь туловища и сделал вид, что отрастил совершенно новую конечность, однако из-за травмы поврежденная ткань осталась на том же самом месте.
– Тебе нельзя выходить наружу с травмированной рукой, – сказала Ада.
После того, как его уличили во лжи, Иво было нечего ответить. Карла не могла не почувствовать облегчение от того, что Иво избежал риска, который таил в себе выход из корабля – но Ада, казалось, была слишком уж довольна подобным исходом. Она уже получила шанс испытать такое удовлетворение от собственных навыков, которого вот уже несколько поколений не испытывал ни один навигатор; так зачем же нечестным путем лишать Иво той же радости самореализации? Что за удовлетворение было в том, чтобы насыпать на Объект песочка, посмотреть на салют и умчаться домой? Он был химиком, и пришел сюда за тем, чтобы заниматься химией: ему нужно было как можно сильнее замарать руки и при этом не сгореть в процессе.
– Я пойду с ним, – услышала свой голос Карла. – Я буду его правой рукой.
– В плане миссии не предусмотрены два оператора, – заметила Ада, как будто этого было достаточно, чтобы закрыть вопрос.
– Я знаю, как пользоваться Зуднем, – сказала Карла, упрямство которой одержало победу над страхом. – Если Иво по какой-то причине придется остаться, за его работу возьмусь я. Но при такой незначительной травме…, он слишком опытен, чтобы заменять его кем-то другим. Мы можем оборудовать Зудень второй привязью, выйти наружу вдвоем, и тогда, если ему потребуется помощь, я буду рядом, чтобы его подстраховать.
Ада, насупившись, посмотрела на Тамару.
– Ты же на это не согласишься!
– Иво? – спросила Тамара.
– У нас получится, – ответил он, мельком взглянув на Карлу с выражением новообретенного уважения. – Я уверен, что нам это по силам.
– Давайте сначала немного потренируемся, – осторожно сказала Тамара. – Один из вас будет управлять Зуднем здесь, на орбите, второй будет находиться на страховочной привязи в качестве пассажира; затем поменяетесь ролями. Если возникнут какие-то проблемы, вся затея отменяется.
– Разумеется, – согласилась Карла. – По-моему, это честно. – Она чувствовала, как во всем ее теле нарастает возбуждение – даже в тот самый момент, когда у нее в голове раздался недоуменный вопль благоразумия.
Иво протянул руку и приложил свою ладонь к ладони Карлы; их кожа соприкасалась, благодаря небольшим отверстиям, которые они проделали в своих охладительных мешках.
Готова? – написал он.
Полностью, – ответила Карла.
Она бросила беглый взгляд на Москит, висевший в дюжине поступей над ними; Ада и Тамара выглядывали из окна – их очертания были видны на фоне звезд, но прочесть их лица было невозможно.
Обнаженными кончиками пальцев на нижней правой руке Карла коснулась циферблата часов, расположенных на нижней стороне Зудня, и слегка заерзала, чтобы устроиться поудобнее. При помощи страховочных ремней они с Иво были привязаны к длинной пластине, расположенной позади основной конструкции и установленной на шести узких опорах. И пластина, и опоры были полыми и покрыты мелкими отверстиями; подобно ткани охладительных мешков, через которую воздух выходил наружу, каждая часть Зудня также источала воздух, выпуская наружу легкий ветерок в надежде парировать внешнюю угрозу. Несмотря на всю разумность этой идеи, Карла все равно ощущала себя до смешного обнаженной – как будто твердый оболочка вроде корпуса Москита могла обеспечить им более надежную защиту.
Опустив руку, Иво открыл клапан на воздушно-реактивном двигателе слева от себя. Сам по себе толчок, вызванный ускорением, был почти незаметен; Карле всего лишь показалось, будто ее страховочная привязь чуть туже натянулась с одной стороны. Но когда она снова посмотрела вверх, Москит уже удалялся от них – опередив их по ходу своего орбитального движения, когда выброс воздуха плавно затормозил Зудень.
Иво заглушил реактивную струю. Дистанция между ними и Москитом увеличивалась так медленно, что Карла представила, как Тамара, выйдя из люка, ступает на причудливую звездную тропу и без труда нагоняет их, чтобы передать какой-то предмет, который они по небрежности забыли взять с собой. Что же касается скорости их спуска, то она была и вовсе незаметна. Тем не менее, крохотное уменьшение орбитальной скорости превратило их траекторию из окружности в эллипс; через шесть склянок их высота уменьшится в десять раз.
Подготовленный ими план полета целиком и полностью был основан на предположении, что обычные принципы небесной механики продолжат действовать и в окрестностях Объекта. Принимая во внимание феерический крах традиционной химии, Карла не была готова принимать что-либо на веру, но пока что все факты указывали на то, что расположенная под ними ортогональная каменная глыба создавала точно такое же гравитационное поле, что и тело сопоставимой массы, состоящее из обычной материи. Тамара оценила массу Объекта, исходя из периода обращения Москита, и ее результат подтверждался химическим составов поверхности, установленным в соответствии со спектрами Иво. Камень не мог по волшебству превратиться во что-то принципиально иное только лишь потому, что в четыре-пространстве вы встретились с ним под другим углом. К слову, одна из группировок, существовавших в среде химиков, считала, что обычная материя должна содержать как положительные, так и отрицательные светороды – в равных пропорциях и расположенные симметричным образом – и что инвертированные минералы Объекта будут в буквальном смысле идентичны обычным. Карла отчасти симпатизировала этой идее, исходя из причин чисто эстетического характера – к тому же Сильвано наверняка бы обрадовался, окажись она правдой – но судьба снарядов Иво не оставила этой гипотезе ни единого шанса.