Вечный дом. Мир ноль-А. Пешки ноль-А
Шрифт:
Тут Стивенс ничего не понимал, он просто не мог придумать этому никакого разумного объяснения. Он напряженно вслушивался в тишину. Ни звука. Эта тишина давила на него. Он засунул книгу в карман, взял в руки лампу и встал в нерешительности. Куда идти?
Наконец, он отодвинул занавес и, спотыкаясь от волнения, прошел в узкий коридор, к ступенькам, ведущим видимо, к сплошной металлической стене, которую он уже осматривал.
Поставив лампу на пол, он ощупывал стену, наваливался на нее и толкал ее. Через минуту он уже покрылся потом, но продолжал свою работу; и вдруг вся стена бесшумно свернулась.
Лучи лампы
Стивенс взял лампу и осторожно вошел в комнату. Всепоглощающая тишина, так же, как и в пещере, которая так приободрила его. Комната оказалась больше, чем он ожидал, и у одной стены была лестница, ведущая наверх.
Он быстро пошел к ней по проходу между двумя рядами стеклянных ящиков. В ящиках было выставлено множество маленьких статуэток и странного вида драгоценных украшений. Он понял, что находится в музее, но не остановился, чтобы разглядеть их получше.
Поднимаясь по лестнице, он уже, кажется, начал кое-что понимать. Мгновение — и он стоял наверху лестницы и вглядывался в сияющий коридор Большого дома.
Стивенс медленно пошел вперед. Он видел через двойные двери, что на улице было еще темно. Ему стало значительно легче. Независимо от того, какое время показывали его часы, он четко осознавал, что уже могло быть утро, а не ночь. Видимо, он был без сознания всего несколько минут.
Он заглянул в гостиную, затем в комнату, уставленную книгами, и дальше, в спальню. Там никого не было, и во всем доме царило молчание. Вряд ли это был подходящий момент для того, чтобы задерживаться в Большом доме. Стивенс торопливо спустился по лестнице и прошел через музей. Он задержался у входа в пещеру, чтобы посмотреть, как она закрывается со стороны дома. Затем закрыл за собой панель и опять оказался в пещере.
Теперь он, не останавливаясь, быстро прошел через маленькую комнату и дальше в пещеру. Он опять почувствовал напряжение, но был наполнен решимостью. У него было время исследовать пещеру, и он собирался это сделать.
Теперь он шел вниз и подошел к тому месту, где второй туннель поменьше ответвлялся вправо. Стивенс взглянул на часы. Четверть первого. Было бы неразумно отправляться еще в какое-то путешествие. И все же…
Он пошел. Он пошел по этому ответвлению, и поскольку в его руках была лампа, освещавшая путь, он почти бежал вдоль туннеля, который спускался все ниже и поворачивал обратно к Большому дому, только он был на несколько сот метров ниже уровня дома.
Проход выходил к пересечению туннелей. Стивенс посмотрел вдоль подземного коридора сначала направо, потом налево. И опять перед ним встал вопрос, куда идти. Он стоял в нерешительности, когда вдруг его внимание привлекло поблескивание стены напротив него. Он подошел к ней и дотронулся. Металл.
Стена была какого-то тусклого цвета, и он вспомнил, что он подумал, что это скала. Он прошел сотню метров туда, где металлическая поверхность изгибалась, а пещера заканчивалась глухой стеной.
Несколько раз, подходя к тому месту, откуда он начал свой путь, Стивенс наталкивался на металл, но его шершавая, зазубренная поверхность оставалась неподвижной. Он прошел еще метров сто пятьдесят за пересечением туннелей, затем миновал место, где металлическая стена заканчивалась, и прошел по туннелю дальше.
И еще раз он вернулся к тому месту, от которого начал путь, и опять прошел назад к туннелю, который ему показался главным. Он двинулся по нему вниз и неожиданно подошел к металлической стене, растянувшейся на всю ширину пещеры. Он толкнул ее, уверенный, что где-то через нее должен быть проход и что он может найти его. Но только когда он провел по ней рукой, какая-то часть ее плавно скользнула, наклонилась к нему и бесшумно поехала налево, открыв широкий проход.
Он шагнул вперед — в подвал Палмз Билдинг.
Несколько минут Стивенс стоял, прислушиваясь. Потом включил свет и выключил лампу. Он ее осмотрел, включил и выключил несколько раз, нажимая кнопку. Наконец, довольный тем, что обращаться с ней было так просто, он отнес ее обратно в туннель и поставил на земляной пол.
Теперь очень быстро он закрыл металлическую дверь, и она скользнула на место. Он заметил, что с внутренней стороны на нее был нанесен слой бетона, так что она плотно соприкасалась с бетонным полом здания. Он открыл и закрыл ее несколько раз, а потом направился к офису «Мексиканской торговой компании».
Все в офисе было так, как он оставил. Дверь была открыта. Свет включен. Глиняная статуэтка по-прежнему лежала на боку.
XI
Было уже около часа, когда Стивенс отправился искать Таннахилла. Он обнаружил наследника в окружении большой толпы счастливых молодцов в ночном клубе «Пьяный рай». Официант сунул Стивенсу в руку стакан:
— Не беспокойся, — сказал он ободряюще, — это все на миллионы Таннахилла.
Огромная комната, освещенная приглушенным светом, гудела от удовольствия. Пока Стивенс медленно пробирался к Таннахиллу, который сидел в ложе напротив двери, он услышал обрывки фраз:
— Ты знаешь, счет в… — Стивенс не уловил название бара, — был восемьсот девяносто шесть долларов… Кто-то мне сказал, что он дал каждому официанту по пятьдесят долларов… Говорят, Таннахиллы устраивали праздники, которые длились неделями. Хорошо бы, чтобы и сейчас так было…
Кто-то толкнул Стивенса. Он оглянулся. Это был Риггз. Он сказал:
— Просто хотел, чтобы вы знали, что я здесь. Я буду поглядывать за вами.
Он отошел.
Стивенс последовал буквально по пятам Таннахилла в следующий бар. Менеджер встретил их у двери, и было видно, что он уже обо всем знает. Отчетливым голосом он представил Таннахилла посетителям. Стивенс уже давно не видел такого огромного и настолько переполненного зала. Сразу же после этого по крайней мере с десяток молодых женщин совершили успешные попытки поцеловать Таннахилла.
Таннахиллу это все вроде бы было по душе. В глубине души Стивенс не мог винить его. После столь долгого лежания в больнице ему нужно было выпустить накопившийся пар. Он решил держаться в стороне от своего клиента, но все же быть где-то рядом, пока не устанет.
Примерно через час он уже собирался уходить, когда вдруг в его кабину протиснулась женщина с черными как смоль волосами, с пухлым, не лишенным приятности лицом. Она была небольшого роста, на ней было надето ярко-красное платье. В ушах горели огромные рубиновые серьги, на пальцах сверкали кольца с фальшивыми бриллиантами и изумрудами, к ее платью были приколоты сверкающие украшения.