Вечный Герой (сборник)
Шрифт:
Я рассказал ему то, что было мне известно.
— У меня преимущество перед Шарадим в том, что я могу читать некоторые ее мысли. Она же способна только догадываться. То есть она обладает тем же качеством, но не умеет им распорядиться и использовать для своей выгоды. Я же смог позволить ей на секунду заглянуть в мои мысли…
— Поэтому она и упала в обморок? Здорово! Я рад, герр Дейкер, что вы не дали мне такого преимущества! — Он зевнул. — Но это означает, что, если Шарадим узнает об этом секрете, она сможет читать и ваши мысли. Тогда ваше преимущество пропадет.
— Даже и сейчас она могла бы определить,
Лодку затрясло. Мы посмотрели вперед и увидели яркую массу зеленого света в форме шара, как солнце. Шар медленно превращался из зеленого в голубой, потом в серый. Коридор стал резко сужаться, лодку закачало. Послышался шум, как в дымоходе, но в то же время музыкальный. Лодку резко дернуло и стало подбрасывать.
Под нами плыли облака. Наверху — голубое небо и солнце в зените. Световые колонны исчезли. Мы оказались не на воде, а на мягком, зеленом альпийском лугу. Неподалеку, на другом поле, отделенном от нас каменной стенкой, мирно паслись три коровы, черные с белым. Две из них обернулись к нам с некоторым любопытством. Третья издала звук, будто хотела сказать, что ей нет до нас никакого дела.
Во все стороны тянулись пастбища, стенки, сложенные из камней да виднелись горные вершины. Увидеть землю внизу было невозможно из-за облаков. Странная и приятная тишина окружала нас. Фон Бек поставил ногу на лодку и улыбнулся Алисаард:
— Что, во всем Барганхайме так мирно и тихо, миледи?
— По большей части — да. Речные купцы бывают довольно скандальны, но они никогда не поднимаются высоко в горы, — ответила девушка.
— А селяне? Разве они не станут возмущаться, увидев лодку на своих пастбищах? — не без юмора заметил фон Бек.
Алисаард сняла с головы шлем. И снова, когда она встряхнула своими длинными волосами, меня поразило ее сходство с моей Эрмижад — и манерой поведения, и чертами лица. Я опять ощутил укол ревности, когда она улыбнулась фон Беку. Мне почудилось в этой улыбке нечто большее, чем дружба. Но я сдержался, ибо не имел ни малейшего основания или права на ревность. Я хранил верность Эрмижад. Я любил Эрмижад больше жизни. А эта девушка была не Эрмижад, напомнил я себе. Если Алисаард находит фон Бека привлекательным, а мой друг разделяет ее чувства, то я должен только радоваться за них. И все же маленький, зловредный чертенок оставался в моем сердце и не давал покоя. Я бы вырезал его из сердца раскаленным ножом, если бы это было возможно.
— Вы можете заметить, что селяне на этом поле не пасут скота, — сказала Алисаард. — Они все прекрасно знают, что это поле, как они называют, магическое, заговоренное. У них пропадают коровы, когда Колонны Рая материализуются! Они видели здесь и более странные вещи, чем лодки. Однако мы не можем рассчитывать на их помощь. У них нет опыта в путешествиях между мирами. Подобные путешествия они оставляют речным купцам, которые живут далеко внизу.
— Как мы начнем поиск Моранди Пага? — спросил я, перебивая ее довольно бестактно. — Вы сказали, что можете догадаться, где следует искать, леди Алисаард.
Она поглядела на меня с любопытством, будто ощутила излучение моих чувств. — Что с вами, вы чем-то расстроены, Принц Фламадин?
— Просто я несколько встревожен, — коротко ответил я. — Мы не должны давать Шарадим возможности ни на минуту опередить нас…
— А вы не думаете, что мы выгадываем время для себя? — Фон Бек наклонился и опустил руки в траву, покрытую холодной росой, потом протер мокрыми руками лицо и вздохнул.
— Обгоняем время и теряем его, — напомнил я. — Она либо решит привести армию в Барганхайм, либо изобретет иную стратегию. Если ей не терпится захватить власть, то, как мне кажется, она согласна сейчас рискнуть гораздо большим, чем прежде, чтобы заполучить Меч Дракона раньше нас. Итак, леди Алисаард, откуда, по вашему мнению, нам следует начать поиски Моранди Пага?
Она молча показала вниз, на склон горы, в направлении облаков.
— К сожалению, нам придется спуститься к речным долинам. Это слово странно звучит для моего слуха. Но будьте осторожны: когда мы доберемся до долин, разрешите мне вести переговоры. Местные жители уже несколько столетий имеют торговые связи с населением Гнеестенхайма, и мы — единственный народ, не допускающий по отношению к ним насилия. Они не доверяют никому из чужестранцев, кроме нас. И мне они доверятся.
— Раса ксенофобов? — удивился фон Бек весело.
— Да. Не без основания, — ответила Алисаард. — Вы, мабдены, меньше других склонны к нормальной эволюции сознания. Большинство же из нас научились понимать различия между культурами и расами. Ваша история — это длинная вереница преследований и уничтожения всего, что не похоже на вас. Отчего это, как вы думаете?
— Ах, если бы у меня был ответ, миледи, — ответил со вздохом фон Бек, — я бы не обсуждал сейчас и здесь эту проблему. Могу лишь заверить вас, что немногих из нас, мабденов волнует правда. Иногда мне кажется, мы рождены в жутком кошмаре, что мы постоянно живем в ужасе от нашего адского происхождения, что мы жаждем заглушить любой голос, который напоминает нам о нашем больном разуме!
На Алисаард, видимо, произвели впечатление слова фон Бека. Я же пожалел, что не способен столь красочно выражаться. Я заставил себя любоваться окружающим пейзажем, пока мы торопливо спускались по склону в направлении спокойного, ровного плато облаков.
— Когда спустимся ниже этого слоя, — проинформировала нас Алисаард, окажемся вне территории селян. Посмотрите-ка, вот один из их домов.
Строение было высоким, конической формы, с дымовой трубой и соломенной крышей почти до земли. Рядом с домом я заметил две-три фигуры: люди занимались обычным крестьянским трудом. Однако меня поразили их странные движения.
Наш путь пролегал рядом с фермой, но местные жители не подняли на нас взгляда, когда мы проходили мимо, хотя, конечно, ясно видели нас. Они предпочитали делать вид, что нас просто не существует. Поэтому я мог разглядывать их, не проявляя бестактности. Крестьяне стояли в странных позах. Сначала я решил, что так им удобнее работать, потом подумал, что дело в их необычной одежде. Под конец, когда я увидел их лица, мне стало ясно, что это вообще не люди. Они походили на бабуинов. Только сейчас я лучше осознал то, что имела в виду Алисаард. Еще один внимательный взгляд — и я увидел у них раздвоенные копыта. Кем же еще могли быть эти мирные, безвредные селяне, кроме как чертями из мира предрассудков Дейкера?