Вечный шах
Шрифт:
перешли? В общем, чистенько.
– А теперь куда?
– осведомился Виктор, подходя.
– А теперь, Витя, на пустырь, где ты конюха застрелил.
– Не пойду, - заупрямился Виктор.
Смирнов обнял его за плечи, заглянул в глаза, объяснил, успокаивая:
– Да что ты, дурашка! Там сейчас не страшно.
– И повел.
И, действительно, не страшно. Пустырь был заброшенный, вздыбленный, и
до того отвратительный, что
посередине возвышался трактор, как памятник неизвестным строителям,
поставленный здесь навсегда.
– Откуда ты его увидел в первый раз?
– спросил Смирнов.
– Вот отсюда, - Виктор остановился метрах в семи от трактора.
– А с какого места он гулять начал?
Виктор дробной рысью пересек пустырь и остановился, показывая, где
был стрелок, остановился меж развалин кирпичного дома. Прихрамывая,
доковылял до него Смирнов.
– Симпатичное местечко, - с удовлетворением отметил он. - Есть где
завалиться. Ну-ка, поищи, Витя.
– А что искать?
– спросил Виктор.
– Ты слабоумный у меня, что ли? Гильзы искать, гильзы! - возмутился
Смирнов и присел на подходящий обломок стены.
– Ищи давай, ищи.
Смирнов тихонько насвистывал "Дымилась, падая, ракета...", а Виктор
на четвереньках перемещался между развалин, тщательно разглядывая
замусоренную землю.
– Нашел!
– вдруг ликующе завопил он, встал, выпрямился и воздел руку.
В руке был миниатюрный аккуратный золотистый цилиндр.
– Благодарю за службу, - сказал Смирнов, взял гильзу, осмотрел,
понюхал даже, а напоследок дунул в нее, издав жалобный свист.
– Ну, пойдем
дальше. Показывай теперь, откуда ты выстрелил.
Виктор остановился перед дырой в оштукатуренной и окрашенной в
светло-зеленый цвет плоскостью, которая была когда-то стенкой жилой
комнаты.
– Вот отсюда.
– А он где был?
Виктор отшагал шагов двадцать и замер, не дойдя до трактора метров
пяти.
– С этого места он дал по мне последнюю очередь, - сообщил он.
– Ясненько.
– Смирнов подошел к трактору, осмотрелся.
– Ну, допустим,
он палил, палил в тебя из хорошей машинки "Узи" и промахнулся, что,
впрочем, маловероятно. А ты - Сильвестр Сталлоне, Шварценеггер, Бельмондо,
мать твою за ногу!
– обернулся на мгновение, пукнул, трясясь от страха,
навскидку и попал точно в сердце. Интересное кино! А теперь смотри.
–
– с готовностью спросил уже слегка ошалевший Виктор.
– На стенку, у которой был ты. Что видишь?
– Ничего не вижу, - честно признался Виктор.
– И правильно, потому что на стенке нет ничего. А должно быть. В
любом случае на такой площади должны остаться сколы штукатурки, следы от
выстрелов. Их нет, Витя, и, следовательно, по тебе стреляли холостыми.
– Значит, он меня просто пугал? Значит, я застрелил безоружного?! -
ужаснулся Виктор.
– Ему было известно, что у тебя пистолет. И вряд ли бы он полез, зная
это, на тебя с холостым зарядом. Ему просто подсунули "Узи" с холостыми
патронами, а стрелял-то он в тебя всерьез.
– Я - тупой, наверное, Александр Иваныч. Ничего не секу, - признался
Виктор.
– Ты и не обязан сечь. Я - обязан. - Смирнов еще раз внимательно
оглядел окрестности.
– Крутим нашу швейную машинку дальше. Когда ты вышел
из пиццерии и шмыгнул в проходной двор, топтун на бульваре по "уоки-токи"
сообщил об этом экипажу автомобиля, стоявшего на Сретенке. В нем сидели
граждане, хорошо изучившие эту местность, и поэтому все твои хитрожопые
финты им сразу же стали понятны. Автомобиль спокойненько въехал в переулок
перед пустырем, и, когда ты появился, из него выскочил конюх с "Узи", а,
немного погодя, незаметно для конюха, вылез еще один товарищ. - Смирнов,
наконец, увидел то, что искал: среди заколоченных досками окон дома
напротив было одно незаколоченное. Азартно рявкнул: - Пошли!
– Ищи, Витя.
Сейчас он знал, что искать. Согнувшись в три погибели, он пошел вдоль
стен, внимательно глядя себе под ноги. Господи, сколько же человек
оставляет после себя дерьма! Битая посуда, бумажки, тряпичная рвань,
бессмысленное ржавое железо и собственно дерьмо, в первозданном смысле.
Чтобы не вляпаться, Виктор, где надо, шуровал подобранной тут же
хворостиной.
– Есть, - сказал он с тихой гордостью.
– Эта гильза была длинней,
толще, одним словом, большего калибра. Смирнов и ее, завернув в бумажку,
спрятал в карман. Спрятав, продолжил монолог, начатый у трактора:
– Так-то, Витя. На чем я остановился? Да, еще один товарищ. Этот
товарищ спокойненько пробрался сюда, на заранее облюбованное местечко, и