Вечный шах
Шрифт:
– Стараюсь быть купцом.
– Ну что ж, тогда рискнем.
– Смирнов посмотрел на старающегося быть
купцом через стекло заднего обзора, подмигнул. - Поверим купеческому
слову.
– Едем, - решил Александр Петрович и, выбравшись из их убогих
"Жигулей", проследовал к своему фундаментальному новенькому "Вольво".
К сакраментальному кафе в Ховрино вплотную примыкало обширное
складское помещение из бетонных плит. К отверстию
воротцам они и подъехали. Воротца тотчас открылись, и "вольво" в
сопровождении "семерки" вкатили внутрь.
Александр Петрович выбрался из машины, рассеянным кивком поздоровался
с двумя привратниками, и, дождавшись Смирнова с Виктором, в их
сопровождении через бесконечное освещенное мертвым неоновым светом
пространство двинулся к единственной двери. Прошли узким коридором,
свернули к обнаружившемуся вдруг уютному холлу и, миновав его, вошли в
гостиную.
Там их ждали двое: скромный здесь, и как бы второплановый Валерий и
легкомысленно жизнерадостный молодой человек, который, вольно
расположившись на низком диване, пил из банки хорошее датское пиво
"Туборг". Судя по пустым банкам на журнальном столе, пива он выпил уже
много. Что и не преминул заметить Александр Петрович:
– Обоссышься, Коляша.
– Проследив за тем, как Коляша неспешно, без
суеты собрал пустые банки в пустую коробку, а коробку ногой задвинул под
диван, сел, наконец, в кресло, взглядом пригласил сесть пришедших с ним
гостей и с хода приступил к делу.
– Где люди?
– Ждут, - поспешно ответил Валерий.
– В кафе, в кабинете ждут.
– Сколько их всего?
– спросил Смирнов. Валерий взглядом попросил у
Александра Петровича разрешения отвечать на вопрос постороннего и, получив
его в виде одобрительного прикрытия глаз, ответил:
– Четверо.
– Они ни о чем не догадываются?
– продолжил допрос Смирнов.
– Не должны. Им сказали, что они задействованы на операцию.
– Такой, именно такой состав четверки не может вызвать подозрения у
кого-нибудь из них? Неразумностью, нелогичностью состава, к примеру?
– Не думаю. Вроде все сходится, - поморгав, ответил Валерий.
– Да ладно! - недовольно выразил свое нетерпение Коляша. -
Подозревают, не подозревают! Какая разница! Потрясем, и вытрясем. Если
есть, что вытрясать.
– Нравится мне, Англичанин, твое чисто британское простодушие, -
сказал Смирнов.
– Потрясем и вытрясем. Всех четверых трясти собираешься?
– Александр считает, что надо
рассматривал свою ладонь, как хиромант.
– Но, если честно, не очень-то я
уверен, что это надо делать. Привычка у меня такая, что ли: ментам не
доверять.
– Короче: хочешь обоснований? Пожалуйста. - Смирнов осмотрел всех
присутствующих и приступил к обоснованию.
– К убийству Алексея могут быть
только три подхода: с вашей стороны, со стороны Виктора Кузьминского и,
наконец, со стороны неясной пока для меня третьей организованной силы.
Ваша возможность просчитать случившееся с одним известным при двух
неизвестных практически равна нулю. А я, обладая сведениями с двух сторон,
могу довольно точно воспроизвести почти все обстоятельства Лешиной смерти.
Убийца или убийцы могли узнать о том, что Виктор навестит Алексея в
определенный час, только в день убийства, ибо о встрече сами участники
договорились в этот день. Если бы они узнали о ней, только прослушивая
телефонный разговор, то они бы никак не успевали организовать убийство с
замазаньем Виктора за тридцать минут, которые прошли от звонка Виктора до
его прихода на место убийства. Следовательно, они имели время на
подготовку. Оно легко определяется: зная состояние Виктора, они были
уверены, что он позвонит Алексею и договорится о встрече при первой же
возможности. Такая возможность появилась, когда Валерий передал номер
телефона Виктору. Они поняли: сегодня. Их подставной создает ситуацию, при
которой Алексей не может покинуть свою контору. Они готовят операцию,
точную по времени, и, как только раздается звонок Виктора, осуществляют
ее. Для проведения этого акта им необходимо было, чтобы их агент увидел у
вас две вещи: номер телефона со временем звонка и момент передачи этого
телефонного номера Виктору.
Помолчали. Потом Николай, продолжая разглядывать на ладони линию
своей жизни, огорченно признал вслух:
– Плохи твои дела, Валера.
Валерий отреагировал не сразу. Он думал, уже догадавшись. Додумав,
признался:
– Мои дела, действительно, плохи, Коля, потому что я - лопух, дурак,
доверявший твоему корешу. Это Джон, это точно Джон!
– Доказательства, Валера, - тихо попросил Николай.
– Джон сидел у меня, когда пришел Алексей, и видел, как Алексей
передал мне карточку с телефоном. Он оставался в комнате, когда я вышел